Истинное имя

— Именно, — кивнул Седой — Нужны усилия нескольких тысяч человек, чтобы построить город, но даже один калека или нищий в состоянии его поджечь. Для этого не нужно обладать ни мудростью, ни волей, ни талантом. Так что Олваргу гордиться нечем. Сила, до которой он дорвался, велика... я бы сказал, что даже слишком велика — в первую очередь для него самого. Он думает, что подчинил ее — а сам давно стал для нее послушным инструментом. У него есть цели, до которых Тьме есть дело лишь постольку, поскольку они позволяют ей исполнить свою цель. Которую сам Олварг вряд ли понимает.

— Боюсь, я тоже перестал вас понимать, — пожал плечами Ирем.

Князь вздохнул.

— Конечно. Очень трудно верить во врага, который хочет не добиться пользы для себя, не подчинить своих противников — а заставить их страдать ради страдания, а после уничтожить. Но все дело в том, что зло всегда бессмысленно: и в самых мелких своих проявлениях, которые мы можем наблюдать в обычной жизни, и в особенности в своем абсолютном выражении, которое мы называем Тьмой, — голос Седого, чаще всего резкий и категоричный, на сей раз звучал задумчиво и как-то удивительно печально. — А главное, оно не остановится ни перед чем, чтобы добиться своих целей. Силе, воплощающей лишь ненависть, чужда забота о самосохранении.

«Валларикс прав, — подумал доминант с досадой. — Если бы Князь хоть иногда способен был бы изъясняться не туманными метафорами, а нормальной речью, было бы гораздо проще. Нам нужно понять, что делать с Олваргом и его сбродом — а Седой вместо ответа начинает философские беседы о добре и зле. Наверное, жизнь с Альдами действительно меняет восприятие. Вместо рациональности — одна поэтика, патетика и мистика...»

Озвучить свое наблюдение лорд Ирем, к счастью, не успел.

В эту минуту комнату вошел слуга, и, все время косясь на Светлого, вручил коадъютору записку.

Ирем развернул пергамент и прочел:

«Прости, сегодня не могу приехать. Действие люцера прекратилось несколько часов назад. У Рикса лихорадка. Сижу с ним. Горячка сильная, он даже начал бредить. Могу только порадоваться, что правитель больше не нуждается в моих услугах: не представляю, что бы я стал делать, если бы пришлось поехать во дворец. Мальчика в таком состоянии нельзя оставить даже на минуту.

Рам Ашад»

Лорд Ирем выругался и отбросил смятую записку.

— Подготовьте крытые носилки, — распорядился он, порывисто вставая на ноги. И, обернувшись к Светлому, сказал — Прочтите, Князь, это о Риксе. Если Валларикс проснется, скажите ему, что я поехал за мальчишкой. Привезу его сюда.

* * *

— Вы говорите, вычеркнуть из списков? Крикса?.. — растерянно переспросил наставник Хайнрик, близоруко щурясь на предъявленный ему пергамент.

— Совершенно верно, мэтр. Он покинул Академию по предписанию Совета.

Хайнрик еще раз перечитал пергамент и решительно сказал:

— Послушайте, это какое-то недоразумение. Он исключительно способный мальчик.

— Да уж... исключительно способный, — выразительно скривился мастер Вардос. Хлорд сцепил пальцы рук, лежавших на столе, и разглядывал их с таким вниманием, как будто все происходящее в скриптории его ничуть не занимало.

Хайнрик не сдавался.

— Я не знаю, как он проявил себя на тренировочной площадке, но, по крайней мере, на моих занятиях он учится блестяще. Почти все первогодки обучались еще дома, до приезда в Академию, а сейчас он пишет и читает лучше большинства из них. Саккронис говорит, что Рикс бывает у него в Книгохранилище, а мне уже давно не приходилось видеть, чтобы кто-то из его ровесников сидел над книгой просто так, для собственного удовольствия. И я действительно не понимаю, как Совет мог исключить его. Мальчику явно нравилось учиться.

— Мэтр Хайнрик... — попытался вклиниться Талгвир, слушавший пылкую оправдательную речь помощника Саккрониса с таким видом, словно у него болели зубы. Он не понимал, как Хлорд способен сохранять такое безучастие к происходящему, но не сомневался в том, что это равнодушие было не более чем маской, за которой его друг скрывал совсем иные чувства.

Да и самому Талгвиру, хотя дело не касалось его лично, было не особенно приятно видеть безучастное лицо товарища, непроницаемые взгляды Элпина и Дейрека и высокомерную улыбку Вардоса. В зале Совета все отчетливее пахло новой ссорой.

Несомненно, обсуждение вопроса о „дан-Энриксе“ следовало закончить как можно скорее.

— Я не знаю, что он сотворил, но я уверен, что вы могли наказать его как-то иначе, — игнорируя Талгвира, продолжал рассерженный наставник Хайнрик. — Повторяю вам еще раз: мальчик исключительно талантлив. Если вы не доверяете моим суждениям, спросите хоть у самого Саккрониса. Он проводил вступительные Испытания в отряде Хлорда. Крикс смог выполнить одиннадцать заданий из предложенных двенадцати. В его отряде только двое показали такой же высокий результат. Вы понимаете?..

— Боюсь, это вы не понимаете! — не выдержал Талгвир. — Нам всем... — мастер запнулся, искоса взглянув на Вардоса. — Конечно же, нам было неприятно принимать подобное решение. Но Крикс не просто опоздал к отбою или с кем-нибудь подрался. Он...