При малейшем нарушении общепринятых течений мысли мы пугаемся. Если мы, например, нарушим закон, то можем оказаться в крайне неприятной ситуации – психологически или физически. Мы не принимаем своей индивидуальности. Мы предпочли бы иметь заранее подготовленное меню или путеводитель, чтобы в путешествии наша индивидуальность нас не беспокоила. Но это чревато: с таким подходом магия невозможна. Мы просто пытаемся взаимодействовать с неким общим фактором, с данными нам общими принципами. И мы формулируем свои идеи по поводу того или сего, чтобы нас могли включить в общую структуру и наши идеи были объявлены частью категорий в этом общем утверждении, а не чтобы применить их к самим себе. В этом присутствует изрядная доля трусости. Это, похоже, общая проблема с состоянием нашего ума, с состоянием бытия.
Индивидуальность – вещь непростая. Когда присутствует индивидуальность, в том смысле, что мы те, кто мы есть, возникает чувство запутанности, неуверенности и хаоса. Но вместе с тем возникает и больше места для исследования мира, для переживания этого мира и его отношений лично с нами. Мы – индивидуальные сущности, выражающие реальность по-своему. Когда ты видишь белый, это может оказаться не тот же цвет, восприятие которого как белого от тебя ожидают редакторы моей жизни. И когда ты видишь красный – то же самое. С этой точки зрения, никто не имеет права упечь тебя в психушку, если твоё восприятие не вписывается в общие категории «по книгам». Для такого видения существует много свободного пространства.
Восприятия управляются не только утверждением, но отдельными людьми, реагирующими на основные первоэлементы. Когда они реагируют на воздух, воду, огонь, пространство или землю, у каждого возникают разные реакции. У каждого из них на всё это сугубо свой, индивидуальный взгляд. Эти различия не становятся однотипными – они непрерывно развиваются. Магия кроется в этой индивидуальности. Мы индивидуально и неповторимо относимся ко всему многообразию простейших вещей в нашей жизни, которые, как нам кажется, мы все разделяем. Но мы и понятия об этом не имеем. Ни один из нас никогда не сообщал другому в точности, каково его восприятие воды. Мы можем использовать любые слова и идеи, концепции и понятия, но всё равно это не внесёт ясности. Это будут концепции кого-то другого.
Когда великие художники оставляют после себя произведения искусства – сочинения, картины или музыку, – мы чувствуем, будто мы в контакте с этими людьми, но в действительности мы ни о чём понятия не имеем. Вернись они к жизни, они могли бы оскорбиться или даже ужаснуться нашему пониманию их работы. Поэтому искра, или магия, кроется в индивидуальности, а не в единообразии. Я не имею в виду, что мы начинаем обратный отсчёт и все вместе возносимся над землёй, левитируем или переворачиваем мир вверх тормашками. Это была бы магия в её комикс-версии. И если группа личностей объединяется в организацию и вдруг оказывается, что всех «прёт», все включаются, то это уже напоминает оживший комикс. Очень весело, но индивидуальностью при этом пренебрегают совершенно.
Зачастую мы пытаемся избежать собственной индивидуальности и вместо неё имитировать что-то другое. Это большая проблема. Бывает, что источником индивидуальности служит эго, как с желанием стать императором, королём или миллионером. Но источником может быть и личное вдохновение. Это зависит от того, как далеко ты продвинулся в своём странствии по пути, от того, насколько ты смог избавиться от своего эго. У каждого из нас есть свои манеры и собственная натура, и от этого никуда не деться. Это всё равно, что просить Авалокитешвару, воплощение
Те же принципы применимы к твоему переживанию собственной жизни, в терминах зрительного восприятия и понимания иконографии. Во вселенной существует основной иконографический шаблон, подобно существованию времён года и первоэлементов, но наша реакция на него индивидуальна. Путь Буддадхармы не стремится сделать всё единообразным и низвести всех до послушных и благочинных тантрических роботов. Намерение – возвысить индивидуальность, но в рамках некоего общего мира. Подобный формат на данном этапе весьма сомнителен, хотя он и выполняет свою функцию. В конце концов все преграды преодолены, а вся несвобода уничтожена. Теперь есть место для того, чтобы