Истинный интеллект. Часть 1

– Я смотрю, вы уже допили чай, не хотите опыт провести? У нас же целый день впереди, – спросил я.

– От Дашина вчера была разнарядка, что тебя надо просканировать. Мы не против.

Массивная дверь в лабораторию медленно открывалась. Братья стояли по разные стороны. Привод петель двери работал, пока они прикасались ключ-картами к считывателям. Наконец дверь заняла своё положение «открыто», и мы зашли внутрь. Я нажал на уже знакомую мне панель и дверь начала закрываться. Евгений подошёл к стене с оборудованием и как пилот самолёта начал включать/переключать всякого рода включатели и переключатели. Постепенно на панели загоралась подсветка, охватывая всё большую и большую площадь. Он закончил, рабочую панель теперь нельзя было отличить от внутренностей кабины самолёта, за исключением, пожалуй, только отсутствия штурвала.

При вечернем осмотре я совсем не обратил внимания на автоматизированные рабочие места. Теперь их было два, и у одного стояло две консоли. Судя по всему, эти две консоли управляли двумя тарелками-блинами, а второе рабочее место было связано со «шляпой китайца».

– Ян, какие параметры исследования? Сам будешь выставлять?

– Да. Я тут подумал, раз уж доступ есть, может тогда попробуем оцифровать мой мозг? С учётом нововведений должно всё гладко пройти.

Наступила гробовая тишина. Среди звуков можно было различить шелест маленьких вентиляторов системы охлаждения рабочих мест.

– Официально разрешения на оцифровку не было. Было разрешение провести несколько исследований. Это не одно и то же, – сказал Александр.

– Тогда предлагаю провести исследование полезности применённых модификаций в части софта и железа. Оценка будет проводиться на основе исследования моего мозга путём снятия оцифрованной копии, – я предложил некую лазейку в формулировках.

– Хм, звучит интересно, но рискованно это всё. А если что-то пойдёт не так? – вмешался Женя.

– Если что-то пойдёт не так или, к примеру, время исследования превысит двух-трёх часовый лимит, просто тормозим исследование, – попытался я смягчить ситуацию.

– Мне и самому хочется протестировать, честно, – Александр замялся.

Это был мой шанс додавить свою линию.

– Раз так, дайте мне немного времени я обновлю программное обеспечение, организую связь и поддержку производительной мощи оптического ядра.

Обновление, точнее, подмена программного обеспечения прошла без запинки, компиляция кода с лёгкостью интегрировала программу с рабочими органами прибора, тест системы также прошёл «на ура». Ай, да Паша, ай, да молодец!

– Мы сейчас тоже проведём необходимые настройки. Надо выбрать кристаллический накопитель, чтоб сохранить результат.

– А вот с этим сложно, доступ к ним только у Дашина. Незаметно их не возьмёшь, – произнёс Александр.

– Это да, что же я сразу не подумал, – начал оправдываться Женя, – хотя постой, у нас должен быть один, один из первых версий. Давай его используем.

– С ними же была проблема: ошибка и исследование «крашилось».

– Я думаю тогда ошибка была из-за времени доступа к нему, он просто перегревался, структура же осталась неизменная, давай попробуем!

– Ну хорошо, ладно, давай.

Суть спора мне была не особо понятна, но они договорились, и это хорошо.

Подготовка и финальная настройка прошли успешно. Я расположился в кресле, все регулировки по моему телу были автоматические. Ремни крепко фиксировали, пожалуй, это самое неприятное для меня в этой процедуре. На ухо мне надели голосовой передатчик, сказали, что установка изрядно шумит, и для общения будем использовать радио, сигнатуры его известны, поэтому на качество эксперимента это не повлияет.

– Минутная готовность.

Я не ошибся, диск над лицом действительно пришёл в движение. Хорошо, они на нём спираль не нарисовали, а то меня бы, наверное, вырвало.

– Как слышишь, Ян?

Голос звучал прямо у меня в голове – неплохой такой передатчик.

– Слышу отлично, – подтвердил я.

– Диски выйдут на установленную скорость и синхронизируются через двадцать пять секунд. Постарайся ни о чём не думать.

Скорость вращения повысилась – это ощущалось не только визуально, но и на слух.

– Содержание кислорода резко сократилось, – впервые за утро я услышал в мыслях Ина. –Если так пойдёт дальше, возможна асфиксия.

И я резко почувствовал дефицит воздуха: дышать стало тяжелее, вероятно, это был неучтённый эффект от вращения тарелочек.

– Воздуха становится мало, – произнёс я вслух.

– Включаю подачу кислорода, – скомандовал сам себе Евгений.

– Вы это учли? Неожиданно, вы – гении.

– А то! Конечно учли. Чтоб тебя сильно не штормило, мы разогнали тарелки в разные стороны. Ты физически не ощущаешь воздействия, а вот с воздухом беда. Десять секунд. Девять. Восемь.

Когда счёт дошёл до одного, тарелки загудели иначе.

– Они останавливаются? – спросил я.

– Да, Ян, запуск неудачный, что-то пошло не так. Сейчас запустим повторно, лежи и не шевелись.

– Ха, пошутил?

– Да, – голос уже было слышно и без наушника.

– Странно, визуально как будто всё в порядке, но почему сканирование оборвалось? В логах работы ошибок не наблюдаю, – суетился Женя.