Истинный интеллект. Приквел

– Если исходить из размера колонн, расставленных по периметру, на ряду с которыми мы просто оказались букашками, то вся библиотеки порядка нескольких километров в длину и ширину. Огромное сооружение!.. Интересно, сколько здесь этажей?

– А представь ещё, что всё заполнено письменным материалом.

– Когда станет скучно жить, обязательно вернусь сюда и прочитаю абсолютно все материалы, – сказал Каллидус.

– В этом нет необходимости, все они, пожалуй, за исключением запрещённой секции и секретной, оцифрованы и содержатся во всемирной базе.

– Тогда только ради этих секций и посещу! А что ещё остаётся?

– Да будет чем заняться. Система виртуализации заполонит реальность, и вот там можно будет делать, что угодно.

– Звучит как-то не очень, – сказала Селена.

– Звучит как раз «очень», каждый хочет поиграть в Бога, – начал спорить Като.

– Ты сам сказал «поиграть», но игры рано или поздно надоедают, –безапелляционно ответила Селена. Эта фраза ощутимо ударила по самолюбию Като, но парировать ему было нечем.

Зелёная полоса продолжала их вести куда-то вглубь библиотеки, плутая и заворачивая то влево, то вправо, то вниз по каменным ступеням, то вверх.

– Закрытую секцию можно было назвать и как-то по-другому. Всё равно её бы никто не нашёл в этих глубинах. Надеюсь, навигационная полоса будет сопровождать нас и на обратном пути, а то я не запомнил дорогу.

– У меня есть карта библиотеки, – сказал Инкарт. – Можем выбраться с её участием, не переживай.

– Это обнадёживает, спасибо. Хорошо. Сколько здесь сотрудников-роботов?

– Я чувствую присутствие всего четырёх, – быстро ответил Инкарт. – И если сенсоры не врут, то скоро мы дойдём до одного из них.

Робот не ошибся. Спустя несколько минут зелёная стрелка оборвалась напротив массивной каменной двери. Несмотря на внушительные размеры, она легко поддалась, и перед ними открылся широкий светлый зал, плотно уставленный стеллажами вдоль стен до самого потолка. Они оказались настолько высокими, что приходилось задирать голову, чтобы увидеть все разнообразные свитки, записи, пергаменты и просто клочки бумаг. Объединяло всё одно: даже при большом желании невозможно найти и клочка свободной поверхности, на которой не начерчено, не нацарапано, не написано, не выгравировано ни одного символа.

Зал оказался достаточно светлым. Однако свет распределён не равномерно. В самом центра стоял круглый стол с разложенными на нём бумагами. Он освещался плотным потоком света из окна на потолке, очевидно сфокусированного очередной линзой. Свет мягким градиентом растекался прочь от стола и уже ближе к стеллажам иссякал вовсе, оставляя драгоценные материалы древних свитков в безопасной тени. В центре стола находился робот.

Всё было продумано до мелочей.

Робот вышел из центра стола и пошёл навстречу группе гостей, даже не подозревая, что его ждёт.

– Есть смысл с ним разговаривать? – негромко спросил Каллидус.

Солар хотел начать отвечать, но Инкарт его опередил:

– Нет, все его знания станут моими. И я надеюсь на бонусы от этой процедуры.

Робот-архивариус подошёл почти в упор и добродушно представился стандартной фразой, как первый и единственный в своём роде, уникальный автономный биокибернетический робот-инженер.

На что Инкарт ответил, что все вокруг уникальные, а он один нет. После этого робот молниеносным движением своей морфной руки накрыл не выражающее никаких эмоций лицо тёзки-архивариуса с голосом профессора Энкарта. Несколько секунд, и неприятная процедура закончилось. Инкарт в очередной раз застыл, обрабатывая поток информации поглощённого разума.

– Я надеюсь, он не будет ставить подобный эксперимент на людях, – с толикой беспокойства и опаски произнесла Селена, и её голос эхом разнёсся по залу.

11. Система

Робот Инкарт, по сравнению с прошлым разом, уже длительное время не приходил в себя. Никто не мог, да и не знал, как ему можно помочь.

Общими усилиями бездыханное тело архивариуса унесли с глаз подальше, в один из самых тёмных закоулков закрытой секции Александрийской библиотеки. Аккуратно усаживая и раскладывая его конечности, взгляд Каллидуса упал на высокий стеллаж. На полу под ним виднелась гравировка, выполненная в древнем стиле и написанная на языке древних.

«Сны людей», – прочитал он.

«А это я удачно зашел», – следом подумал Каллидус, вспоминая интересный рассказ Солара.

Каллидус относился ко снам чрезвычайно скептически. Никакого божественного и тем более сверхразумного начала он им не приписывал. Да и вовсе считал это обычным информационным шумом от работы мозга, как и девяносто девять процентов тех, кто видит сны.