Истинный сын Сатаны

— Может быть, Труди Ламберт клюнет на романтику? — На лице Бориса появилось мечтательное выражение. — Давай устроим ей ночью, при загадочном свете луны, пикник с цыганами и шампанским, а вдруг под звуки скрипки она согласится сниматься у нас? Нет, лучше ты нежными ласками увлечешь ее в постель, а я в это время буду петь под вашим окном серенады, аккомпанируя себе на балалайке. Я знаю много красивых русских песен!

— Но дело все в том, — раздался внезапно позади нас хриплый голос, — что русские песни много теряют при переводе!

— Я еще не притрагивался ко второй порции мартини, — решительным голосом заявил Борис, — так что я ничего не слышал!

Я развернул свой стул, и глазам моим предстало элегантно одетое видение, на губах которого играла легкая улыбка, а глаза смотрели холодно и решительно. Коротко остриженные вьющиеся волосы придавали овальному лицу девушки неизъяснимое очарование. Однако в ее широко посаженных серых глазах читался какой-то беспокойный блеск, смягчаемый, впрочем, нежной линией ее большого рта. Зеленое платье изящно обтягивало ее красивые бедра, а в глубоком вырезе проглядывала ложбинка на высокой упругой груди, которую она демонстрировала как самое ценное свое сокровище. Облегающее платье не скрывало, а, наоборот, подчеркивало малейшее движение ее тела.

— Меня зовут Аманта Харди, — произнесла девушка своим чарующим хриплым голосом. — Я работаю в «Агентстве Буканан». Том самом, которое отказалось от каких-либо попыток уговорить Труди Ламберт изменить свое решение.

— Где бы вы ни работали — в этом агентстве или в другом, — сказал я, — это не отразилось на вашей внешности — вы просто восхитительны!

— Я и без вас знаю, — небрежно бросила Аманта. — Мы решили попробовать еще раз, и это самое главное. — С этими словами она ткнула указательным пальцем в узкую спину Бориса и, не обращая внимания на его изумленный вопль, прикрикнула на него: — Слушай, когда я говорю, Сливка!

Борис резко крутанулся на своем высоком стуле, взглянул на Аманту и снова повернулся лицом к бармену. Потрясенный наглостью девчонки, Борис схватил обеими руками миксер и не отрываясь осушил его до дна, сопровождаемый одобрительным взглядом бармена.

— Я всегда говорил Борису, что в космонавты его не возьмут, — сказал я девушке. — Впрочем, ему все равно.

— Послушай, Бейкер, — резко произнесла Аманта. — Тащи-ка своего пьяного дружка вон в ту нишу, чтобы мы могли, наконец, поговорить серьезно.

— Разве можно с такой прекрасной девушкой говорить серьезно? — взмолился я. — Тут нужна тихая приятная музыка и шампанское. Вот бы нам оказаться с тобой в горах, где мы смогли бы уединиться и наслаждаться красотой…

— Наше агентство изменило свое решение, — грубо перебила меня Аманта. — Мы хотим, как в старые добрые времена, попробовать еще раз поговорить с Труди Ламберт. Еще один раз! — Она показала на ближайшую пустую нишу: — Я буду там! Приведи туда Сливку! — Аманта направилась к нише, но, сделав пару шагов, полуобернулась и посмотрела на меня через плечо. — А пока вы еще не отошли от стойки, закажите мне бренди «Александр».

— Слышал, что велела леди? — обернулся я к Борису. — Давай выполняй.

— Она — не леди, — холодно ответил он. — Она — летучая мышь, вылетевшая из какой-то пролетарской пещеры! Если она и вправду работает в «Агентстве Буканан», то ради нашего фильма нам стоит снизойти до разговора с ней, но только очень недолгого. Надеюсь, что ты, товарищ Ларри, в два счета соблазнишь ее, и тогда я смогу наконец всерьез обмыть, то бишь обдумать наше положение!

— Итак, в нишу, — ровным голосом произнес бармен, — бренди «Александр» и еще одну порцию мартини с водкой, да?

— Две порции, — поправил Борис, осторожно опуская ногу на пол и с еще большей осторожностью вставая. — Я никак не могу напиться.

Я сел рядом с нашей новой знакомой, причем так близко, что мы чуть-чуть не касались друг друга руками, зато Борис уселся как можно дальше, на самый краешек стула. Я удивлялся, как он вообще с него не свалился. Бармен самолично принес нам напитки, заметив, что, если у него заведется еще парочка таких клиентов, как Борис, он сможет выйти на пенсию уже через месяц. Аманта Харди сделала небольшой глоток бренди и взглянула на нас.

— Сначала факты, — коротко бросила она. — Я всегда вела переговоры с Труди Ламберт от имени агентства. Когда она неожиданно отказалась сниматься в кино, мой шеф — кстати, совершенно справедливо — обвинил в этом меня. Я хочу сделать карьеру, а случай с Труди мне сильно подпортил репутацию. Я сказала себе, что к двадцати пяти годам стану исполнительным вице-президентом агентства, а до моего двадцатипятилетия осталось всего шесть месяцев.

— Терпеть не могу честолюбивых женщин, — мрачно заявил Борис. — Хуже них могут быть только женщины, навязывающие мужчинам рассказы о своих бездарных судьбах, о которых они знать ничего не желают!

Брюнетка несколько мгновений смотрела на него в упор, и серые глаза ее холодно поблескивали. Наконец она, не повышая голоса, сказала:

— Заткнись!