Источник

– Так я и думал, – сказал отец Вилспронк. Отложив рисунки в сторону, он спросил: – Я предполагаю, вы сделали примерную таблицу численности населения?

– Сделали, – осторожно ответил Кюллинан.

– Позволите мне взглянуть?

– Я бы предпочел не… во всяком случае, на этом этапе работы.

– Как насчет уровня синагоги? Кюллинан улыбнулся:

– Я бы предпочел не показывать, но вы же знаете, что мы вам все дадим. Но – с обычными ограничениями, хорошо?

Священник согласился, и Кюллинан извлек из ящика письменного стола документ, который в армии имел бы гриф «Совершенно секретно». Он раздал по экземпляру каждому из археологов и развеселился, увидев, как отец Вилспронк сразу же приковался взглядом к уровню VII, к графе, где учитывалась численность населения. Разобравшись с ней, могучий священник стал внимательно изучать и другие данные.

Примерные подсчеты численности населения (квадрат 17072584)

– Я замечаю, что в 1500 году холм был у тебя на шесть футов выше, чем сейчас?

– Скорее всего, – согласился Кюллинан. – В последующие годы бедуины явно срывали тут землю, чтобы добраться до камней, и уровень, должно быть, постепенно опускался.

Светловолосый священник задал еще пару несущественных вопросов и снова вернулся к VII уровню:

– Возьмешься ли ты утверждать, что эти данные по византийскому периоду совершенно точны?

– Всего лишь ученые догадки, – признался Кюллинан. – Но если синагога была так велика, то она должна была обслуживать примерно восемьсот пятьдесят евреев. Конечно, мы исходили из данных Кфар-Нахума и Барама.

Элиав раскурил трубку и спросил:

– Но ведь именно вы пришли к такому выводу несколько лет назад? Это ваше открытие.

Священник рассмеялся:

– Половина моего существа это признает. А другая половина – нет.

– Неужто так трудно? – удивился Элиав.

Отец Вилспронк вернулся к подсчетам Кюллинана, который собрал остальные экземпляры и запер их в письменном столе. Данные по любому уровню могут быть ошибочными на 50 процентов, но по мере того, как шли годы и методы подсчетов становились все точнее, крупным ученым по всему миру приходилось соглашаться с их теориями, объясняющими факты по Макору, – что сейчас собирался сделать и голландский священник.

– Когда я пришел в университет, профессора были стопроцентно уверены, что знаю о Святой земле абсолютно все. Евреи, народ по-своему выдающийся, жил тут группами примерно две тысячи лет. Со временем их религия окостенела, и тут появился Иисус Христос, сманивший за собой примерно половину евреев. Остальные продолжали отчаянно держаться и в 70 году нашей эры восстали против Рима. Веспасиан уничтожил и евреев, и их храм. Покорившись приказу Бога, что они должны стать вечными свидетелями его существования, они бездомными странниками рассеялись по миру, пока христианство набирало силу, и такова была наложенная на них кара: скитаться по миру, пока наконец не обратятся к Христу. Это была аккуратная безупречная теория, в которую мир охотно поверил. Первое потрясение я испытал, когда выяснил, что в 135 году нашей эры евреи, которых тут никак не должно было быть, подняли еще более крупное отчаянное восстание против Адриана, а недавно были найдены тексты, без сомнения написанные рукой бар Кохбы, который руководил восстанием. Все это оказало на нас потрясающее воздействие. Нам снова стали внушать: «Все евреи были изгнаны», но теперь мы принялись раскапывать синагоги IV столетия и выяснили, что в этих местах жило евреев еще больше, чем раньше. Синагоги были большими красивыми зданиями. Обслуживали очень большой состав населения. Это мы обнаружили в Кфар-Нахуме, Бараме, а вот теперь и в Макоре. Всюду одна и та же история. И даже спустя триста лет, когда сюда пришли мусульмане, мы все еще видим тут многолюдное еврейское население. И четыреста лет спустя, с появлением крестоносцев, тут продолжают жить евреи. – Он остановился, и на лице его отразилась растерянность. – Здесь происходило нечто такое, о чем книги по истории нам не рассказывают.

Отец Вилспронк начал свои работы на Святой земле с целью собрать доказательства, которые укрепят христианство, но по непререкаемой иронии судьбы всю жизнь его труды говорили миру главным образом об иудаизме; тем не менее, он настойчиво продолжал свои исследования, потому что инстинктивно понимал – когда установятся честные отношения, то христианство и иудаизм станут более понятны друг другу и приблизится окончательное обращение евреев. Кое-что он похоронил в глубинах души, предоставив другим заниматься этим вопросом: появление Иисуса Христа в Галилее отнюдь не было таинственным сигналом к исчезновению соперничающих религий; полные упрямого мужества, они выжили и, если доказательствам существования синагог можно доверять, на самом деле усилили свое влияние. И лишь с появлением греков, с воздействием пламенных посланий святого Павла Святая земля стала известна как место рождения христианства. Но пусть об этом рассказывают другие.