Линн вместе со Штайнбергом подошли к аквариуму, Адамс подтолкнул туда же беднягу Эндрю, на чьем бедже значилось солидное: «Профессор Э. Треверс».
Они прижались к самой стенке из плексигласа, не в силах оторвать взгляда. К удивлению Линн, тело вовсе не походило на то, что отыскалось в антарктическом льду. Да, оно имело пару рук, пару ног, голову, но на этом сходство заканчивалось.
Сорокатысячелетние останки из Антарктиды, судя по виду, могли попасть туда и неделю назад – настолько они походили на тела современных людей. Но то, что парило в аквариуме, и отдаленно не напоминало человеческие пропорции… Крохотное туловище, короткие тоненькие ручки и ножки, выпуклый животик – так похоже на изголодавшегося ребенка. Гигантская голова значительно больше, чем у людей. Окружность черепа вдвое превышала типичную человеческую – наверняка существо обладало высокоразвитым интеллектом. На маленьком лице – огромные, глубоко посаженные глаза. Рот малюсенький, словно рудимент, обреченный эволюцией на исчезновение.
Адамса поразило то, насколько пришелец соответствовал картинкам из дешевой желтой прессы. Кожа была странная, матово-серая, словно раса этих существ тысячелетиями не бывала на солнце. Может, этим и объясняется то, что по страницам многочисленных уфологических сочинений гуляют описания якобы виденных «серых пришельцев».
– Боже, с какой они планеты? – воскликнула Линн, глядя на хозяев лаборатории. – Они оттуда же, откуда и найденное нами тело?
Штайнберг с Треверсом переглянулись, затем Треверс кивнул.
– Разумеется, – подтвердил он отчасти сконфуженно.
– Почему «разумеется»?
– И это тело, и найденное вами в Антарктиде принадлежат к одному виду – Homo sapiens. – Глядя на изумление и недоверие на лице Линн, Треверс повторил: – Оба тела – человеческие.
19
Несколько секунд в комнате висело тяжелое молчание.
– Человеческие? – выдохнул наконец Адамс. – Да как же это черт-те знает что может быть человеком?
– Тем не менее это так, вне сомнений, – заверил Треверс. – Но за последние четырнадцать тысяч лет или около того эта ветвь претерпела весьма специфическую эволюцию.
Мэтт понимал: времени на расспросы нет, но любопытство победило. Да и Линн ведь наверняка хочет все узнать.
– Лучше бы вам объяснить поподробнее, – посоветовал Адамс.
Треверс замялся на секунду-другую, затем глянул на пистолет в руке своего противника и вздохнул:
– Хорошо. Пожалуйста, следуйте за мной.
Он подошел к холодильной камере в стене, открыл дверцу, выдвинул ящик. Линн охнула, завидев лежащий на металлической пластине труп – тот самый, обнаруженный случайно Томми Девэйном в антарктическом льду.
– Я попытаюсь изложить как можно проще. Так вот, это тело принадлежит представителю вида Homo sapiens, обитавшему на Земле двести тысяч лет назад, – сказал Треверс, указывая на тело. – Эти люди создали высокоразвитую культуру, имели обширные познания в математике и естественных науках.
– Двести тысяч лет назад? – переспросила Линн. – Высокоразвитую культуру?
– Именно, – подтвердил Треверс. – И не спрашивайте меня, как они развились до такого состояния. Они и сами не знают. Представьте: в древности на Земле уживается множество видов рода
– Если допустить эту теорию, то встает вопрос: что же случилось с древней цивилизацией? – заметила Линн.
– Уничтожена, – пожал плечами Треверс. – Почти полностью. Люди, строения, машины, целые города – все погибло, утеряно навсегда.
– Но как? – поразился Адамс.
Треверс поднял руку, прося внимания.
– Перед тем как ответить на этот вопрос, я хотел бы пояснить вам, что представляла собой эта человеческая культура перед гибелью. Знание поможет вам понять происшедшее.
Мэтт и Линн заодно с заинтригованным Штайнбергом нетерпеливо смотрели на Треверса.