Источник

Они начали вальсировать. Кларк делал маленькие шажки в тесноте кабинета, а Гарри, позволив ему вести себя, просматривал мелькающие в сознании символы Мёбиуса. “Раз-два-три... Раз-два-три...”. Он создал изображение двери и спросил:

— Вы часто бываете на танцах? Это было первым проявлением чего-то напоминающего юмор, и Кларк решил подыграть в тон:

— О, только... — задыхаясь, начал он отвечать. И в этот момент Гарри ввел их в невидимую дверь Мёбиуса...

— ...в брачный сезон! — выдохнул Кларк. И потом:

— О Господи!

За метафизической дверью Мёбиуса простиралась тьма — сама Первичная Тьма, существовавшая еще до начала Вселенной. Это было место абсолютного отсутствия чего-либо — даже параллельного плана бытия — потому что здесь не существовало ничего. Во всяком случае, при нормальных обстоятельствах. Если где-то и существовало место, где тьма покрывала лицо бездны, так это здесь. Тут вполне могло располагаться место, откуда Господь произнес: “Да будет свет!”, призвав к существованию физическую Вселенную и отделив ее от метафизической пустоты. Ведь бесконечность Мёбиуса была не чем иным, как бесформенной пустотой.

Сказать, что Кларк был “поражен”, значило бы сильно недооценить глубину охвативших его эмоций. На самом деле он испытывал совершенно новые ощущения, соответствовавшие совершенно новым условиям его бытия. Даже Гарри Киф, впервые попав в бесконечность Мёбиуса, испытывал несколько иные чувства, поскольку инстинктивно понимал его, предощущал, в то время как Кларк был попросту “брошен” в него.

Здесь не было воздуха, однако не было и времени, так что не существовало нужды дышать. А поскольку не было времени, не было и пространства — было отсутствие обоих главных видов материи. Но Кларк не разрывался на куски и не разлетался в стороны, ведь и лететь было некуда.

Возможно, он закричал бы, видимо, он закричал бы, но он держался за руку Гарри Кифа, остающуюся единственным якорем Нормальности, Существования, Человекообразия. Он не мог видеть Гарри, здесь не было света, однако мог ощущать пожатие его руки; и в данный момент это было вообще единственным его физическим ощущением в этом бесплотном мире.

И все-таки — возможно, благодаря наличию особых экстрасенсорных способностей — Кларк кое-что знал об этом месте. Он знал, что оно реально, потому что им пользовался Гарри, а сейчас и он. И знал, что по крайней мере в данный момент ему нечего опасаться, поскольку в противном случае ему подсказало бы это внутреннее чувство. Таким образом, несмотря на замешательство, граничащее с паникой, он мог анализировать свои чувства и делать сопоставления.

Отсутствие пространства было буквально тотальным. В то же время отсутствие времени носило иной характер — попросту можно было попасть в любой его отрезок или вечно странствовать в нем в никуда, что и произошло бы с Кларком, если бы его оставил Гарри Киф. А потеряться здесь значило потеряться навсегда: в отсутствие времени и пространства ничто не менялось и не старело — под влиянием внутренних или внешних импульсов — кроме силы воли. А воля могла реализоваться лишь с появлением кого-то, пришедшего сюда и умевшего пользоваться ею — кого-то вроде Гарри Кифа. Гарри был всего лишь человеком и, несмотря на это, мог творить в бесконечности Мёбиуса неслыханные вещи. А что мог бы сделать здесь сверхчеловек или Бог?

И вновь Кларк подумал про Бога, который произвел Великие Изменения в этой бесформенной пустоте, создав из нее Вселенную! И еще одна мысль пришла в голову Кларку: “Гарри, нам не следовало появляться здесь... Это место не для нас...”. Эти невысказанные мысли прозвенели в мозгу гулко, подобно гонгу, оглушительно громко! Гарри, очевидно, тоже воспринял их.

«Полегче, дружок, — сказал некроскоп. — Здесь не нужно кричать.»

Конечно, не нужно, поскольку в отсутствие всего остального даже мысль обладала огромной массой. “Нам не следовало появляться здесь, — настаивал Кларк. — И я страшно боюсь, Гарри! Бога ради, не потеряй меня!"

«Конечно, не потеряю. А бояться не нужно. — Ментальный голос Гарри был спокоен. — Но я представляю твои ощущения. А ты не ощущаешь одновременно и магию всего этого? Это не потрясает тебя до глубины души?»

И, по мере того, как паника начала оставлять его, Кларк должен был признать правоту собеседника. Медленно спадало напряжение, — восстанавливалось спокойствие... и в какой-то момент он ощутил воздействие на себя неких нематериальных сил.

"Я чувствую, как меня куда-то тянет”, — признал он.