Источник пустого мира (СИ)

— С чего ты так бесишься? В таком случае, для тебя все складывается отлично: твой противник умирает, ты в этом не виноват, спасти его ты не можешь тоже…

— Не могу, да, — отозвался алхимик мрачно. — Но ты же и не ждала, что я себе подпишу смертный приговор таким альтруизмом?

Это уж было слишком. Я решительно поднялась со стула, подошла к Веславу и заботливо пощупала ту часть его лба, которую не закрывала повязка.

— Гм, температуры нет… ты что — правда хочешь знать мое мнение по этому вопросу?

Весл молча и нетерпеливо отбросил мою руку и вернулся к столу. Спустя какое-то время до меня донесся его ответ:

— Не хочу.

Соврал, собака, но он ведь не ждал, что я буду держать ответ в секрете?

— Если бы у тебя было средство спасти Тео… — я вернулась на свое место и уселась в прежнюю позу, — не знаю, чего бы я от тебя ждала. Наверное, валялась бы у тебя в ногах с просьбой применить все, что можно.

— Даже если это убьет меня в будущем?

Определенно, глаза у него горели, и огонь этот был нехорошим. Пора было изображать тактическое отступление.

— Чем тебе помешал бы живой Тео? Этим поединком? Но ведь он когда еще будет, и Тео все равно может оказаться слабее тебя, а…

— Сильнее.

— Что на этот раз?

— Он сильнее меня, — монотонно и устало повторил Веслав. — В любом случае. Даже сейчас, когда умирает. Не знаю чем. Вот этим… этой штукой… тем, что если я выйду против него, мне придется позволить ему — понимаешь, позволить ему убить себя!

Он едва не разбил емкость, которой машинально взмахивал, потом опомнился и подхватил. Устало стянул повязку с головы и провел по красному следу от ожога — кровавая корона…

— У тебя был бы другой выход, — сказала я наконец.

— Не было бы, — отозвался Веслав. — Если бы я убил его… мне бы этого не простили.

Смутно, как-то отдаленно, но смысл этой фразы все же просочился ко мне. Знаю, Весл, понимаю. Можно убить, можно поджечь, разрушить — и хотя бы наполовину сохранить себя, а бывает зло настолько страшное, что после него ты умираешь. Душа отлетает от живого, наполненного энергией тела, остается сосущая дыра, ты можешь причинить окружающим сколько угодно мучений, но ты уже в аду, без права раскаяния…

— А вот если бы ты всего лишь не спас его — это было бы простительно, — сказала я тихо и задумчиво, — понимаю…

— Простительно? — сипло переспросил Веслав.

— Наверное. Всего лишь бесчеловечно.

Весл не сказал на это ничего. И даже не нокаутировал меня взглядом. Он повязывал обратно ленту ткани на лоб, и я не видела его лица.

— Этого не будет, — сказала я наконец. — Это все просто варианты. Есть, что есть: Тео умирает, средств спасти его — никаких, миру Виолы придется ждать другого источника, а нам — устранять и Синона, и Программиста разом… надеюсь, я никого из наших противников не забыла.

Весл опять не отозвался. Толстый пузырек с голубой жидкостью уже исчез в одном из его карманов. Удары капель о стеклянное дно тоже не тревожили мой слух.

— Держи, — вдруг сказал алхимик. — Не расплещи только.

Он протягивал мне обычный стакан, в котором плескалась обычная вода. На вид, потому что в отношении жидкостей алхимикам доверять ни в коем случае не следует.

— Что это?

— Вода. Прошедшая с моей помощью все возможные операции очистки, так что в ней даже синтетики нет.

— Вот спасибо, и за что такая честь?

— Это не для тебя. Для него, — он неохотно мотнул головой в том направлении, где сейчас угасал Тео. — Его сейчас должна мучить жажда, а вода из здешних фильтров вредит даже здоровым.

— Какой ты потрясающе чуткий, — подозрительно сказала я, вспоминая только что произошедший разговор. Уголок рта алхимика при последнем слове пару раз дернулся и, кажется, скривился, изображая горькую иронию. Вслед за этим Веслав решительно повернулся ко мне спиной и оставил мою персону наедине со стаканом.

Очевидно, причина, по которой он не выпер меня сразу, была выяснена. Поручение получено — поручение нуждается в выполнении. На секунду мелькнула было мысль найти Шукку или Эдмуса, чтобы не идти туда, куда вскоре зайдет смерть…

Нетушки. С того момента, как я решила пару дней назад отдать за Тео собственную жизнь, у меня поднакопились здоровенные резервы мужества, и я их не до конца извела сегодняшней ночью. Почти раздавив от решительности стакан, я направилась знакомым маршрутом.

Остатки мужества ускакали, выкрикивая что-то паническое на прощание, как только я увидела полупрозрачное от бледности лицо Теодора. Улыбки, конечно, не было уже давно, но за несколько часов ухудшения во внешнем виде были очевидны, и мало того — в голове включился какой-то подозрительный отсчет от тридцати минут…

Кроме меня и Тео в комнате не было никого.

— Привет, — сказала я, когда поняла, что архивариус в сознании и воспринимает мою речь. — А что это ты один? Я думала, остальные…

— Думаю, у них нашлись дела поважнее, Оля. Например, устранение последствий моей ошибки.

— Я думала, Виола…

— Она сюда не заходила. С того самого момента, как я… в общем, как у меня не получилось.

Стакан с водой начал выписывать у меня в руках непонятную траекторию.

— Ты не знаешь, почему?