Источник пустого мира (СИ)

— Я мог бы убить и демона, и тебя, — Бо, которая инстинктивно шагнула вперед, замерла. — Для моих целей мне хватило бы ее, — кивок в мою сторону и мое ответное искреннее высказывание:

— Старый извращенец! — хотя я имела в виду только то, что он сотворил с Заповедным Садом.

Какая ирония, какая глупая ирония… он нас держит под явным прицелом, сила в нем черт знает, какая, а Веслав и Тео — заполчаса всего-то лету отсюда и понятия ни о чем не имеют. Глупость была с этим порталом. Впрочем, может, и лучше, что их здесь нет — проживут подольше…

— Нет, Ольга, — негромко поправил хорошо знакомый голос, от которого меня волной накрыло облегчение. — Мы с Глэрионом выразились бы не так. Лицемер и предатель — да. Убийца — несомненно. Безумец — бесспорно… что я пропустил?

Теплых чувств на лице Йехара не было ни следа. Он стоял во весь рост, твердо, распрямив плечи, крепко сжимая Глэрион, а единственное, что на лице осталось — железная, пугающая решимость.

Пугающая для нас, но вот для старого наставника Йехара такое выражение лица ученика едва ли было новинкой.

Усмехнувшись, Синон начертил пару знаков в воздухе совершил один-единственный пасс и выкрикнул непонятную абракадабру, вроде:

— Шло ссашу ппшоссу…

«И сосало сушку», — мрачно подумалось мне. И откуда только не берутся скороговорки!

Пепел взметнулся плотным столбом, и нам пришлось прикрыть лица руками. Торнадо свивался-перевивался, становился все уже и плотнее, и под конец посреди бывшего Заповедного Сада образовался плотный, вросший в землю столб пепла. Еще взмах руками, еще фразочка (на этот раз я могла бы поклясться, что там было про Карла и Клару) — и нас дружно притянуло к столбу. Прилипли самым лучшим образом, как мухи к клейкой ленте.

Все, кроме Йехара. Синон и не пытался направить свою магию против бывшего ученика, а сам Йехар лишь встревоженно взглянул на нас, Глэрион перехватил ловчее и холодно поинтересовался:

— Что дало тебе такую силу?

— Противостояние, — охотно поделился Синон. — Противостояние с великими силами тьмы. Ибо когда я понял, с чем должен бороться, я шагнул — и борьба была жестокой, но закончилась моею победой. Я получил новые силы, чтобы нести свет в иные миры…

— Свет «Содома и Гоморры»? — уточнил Йехар опасно подрагивающим голосом. Глэрион начал потихоньку разгораться, но не обычным огненным блеском, а иным, светлым, словно силы для своего клинка рыцарь брал прямо из сердца, из собственной ярости. Синон заметил и даже брови приподнял, но опять маску любезности сбрасывать не спешил.

— Хочешь драться со мной? Выступить против своего наставника? Я надеялся…

— Не на то, чтобы я стал убивать вместе с тобой, — процедил рыцарь, — на это ты при всем безумии своем не смел бы надеяться. Готовь свой меч!

Вот оно — явилось. Глазки Синона вспыхнули огнем праведного и уж определенно не разумного гнева.

— Предатель света! — непонятно каким чудом он опять вскинул клинок, который был едва ли не длиннее его самого. — Ты не зря побратался с Повелителем Тени, тьма идет за тобою!

— Пусть приходит, у меня есть пример того, как с ней бороться, — ответил Йехар спокойно, но чувствовалось по неуловимым интонациям, что до удара осталось только окончание его реплики. — И это не ты, ибо ты был побежден тьмой и стал ею сам, убийца!

И мечи сшиблись, и грянула эпическая битва двух светлых странников, которой суждено было превзойти в моем сознании все бои на мечах (в том числе и на световых), которые я видела в кино. И в жизни тоже, включая арену Веслава и поединок Йехара с Нгур.

Противников было два, а эпоса хватало. Несмотря на то, что Йехар был его в полтора раза выше, покрепче и помоложе, Синон не собирался уступать своему ученичку. С виду неподъемный меч летал в его руках пушинкой, сам он тоже буквально летал, большую половину этих полетов мне не удавалось отследить взглядом, светлый Глэрион и длинный меч Синона сливались в какое-то одно непонятное сверкающее колесо в руках противников.

Но самое поразительное — они еще умудрялись общаться, ни на секунду не прекращая попыток убить друг друга.

— Убийца? Так ты, значит, думаешь, что они заслуживали жизни? Эти города? Жвачные двуногие твари. Которые поселились в них и имеют право называть себя людьми, между тем, как я… что?! — отвлекся он на наши дружные стоны.

— С-тип! — в один голос подсказала вся Дружина, приклеенная к столбу.

— Здесь вы ошибаетесь, — серьезно отозвался Йехар, ни на миг не прекращая боя. — Сколько я его помню, он всегда выражался так.

Будь здесь Веслав — и он озвучил бы это так: «Ну, теперь хоть понятно, от кого ты набрался». Но Веслава не было, следили за боем лишь мы, а мы только и могли про себя скандировать: «Йехар! Глэрион!» — да слушать, как продолжается беседа, перемежаясь со звоном клинков:

— Так значит, ты испепелял эти города просто так? Потому что решил, что люди в них недостойны жить?

Мечи скрестились и замерли, и точно так же скрестились взгляды ученика и наставника. И взгляды были острее клинков.

— Не совсем.