Источник счастья

— Вот уж кого, а Татьяну Михайловну никак нельзя назвать хорошенькой. — Худолей поднял на Таню жёлтые глаза. — Она красавица, у неё редкая, древняя красота. Вы, Володя, привыкли к своей сестре, пригляделись. Вот Федор Фёдорович совершенно со мной согласен. А, доктор, что скажете?

— Мгм, — промычал Агапкин и принялся мять папиросу.

— Перестаньте, — поморщилась Таня, — я вам не картина и не статуя, чтобы обсуждать мои эстетические достоинства.

— Ладно, — усмехнулся Володя, — мы поговорим о твоих душевных качествах, о христианском смирении, милосердии, о твоём патриотизме. Об этом можно?

Таня встала.

— Сколько угодно. Но только без меня.

— Подождите, Татьяна Михайловна, если я правильно понял, вы христианка? — Худолей сидел так, что ему удалось поймать её руку. — Сядьте, прошу вас, расскажите, вы что, в церковь ходите, исповедуетесь, вкушаете плоть и кровь?

Таня высвободила руку.

— Представьте, да. Что вас так удивляет?

— Нет-нет, ничего, я не хочу вас обидеть, ни в коем случае. Наоборот, к ритуалам я отношусь с огромным уважением. Христос один из великих посвящённых, так же как Гермес Трисмегист, Конфуций, царь Соломон, Моисей, Будда, пророк Мухаммед. Почему вы выбрали именно Иисуса?

Худолей смотрел на неё снизу вверх, не моргая. Жёлтые глаза притягивали, невозможно было отвести взгляд, шевельнуться. Таня почувствовала слабость и тошноту, как будто слегка угорела. На мгновение ей стало страшно. Это было похоже на детский страх темноты, воя ветра, скрипа половиц за дверью, в пустом коридоре. Именно такими глазами, жёлтыми, холодными, глядели воображаемые чудовища из-за шторы или из-за приоткрытой дверцы платяного шкафа, ночами, в тёмной детской. Вот, оказывается, откуда взялось тревожное смутное дежавю.

Далеко, в прихожей, задребезжал звонок, послышались шаги горничной. Таня глубоко вздохнула, прищурилась и произнесла очень медленно, утробным басом:

— Георгий Тихонович, у вас правое веко припухло, не иначе ячмень сел.

Жёлтые глаза погасли, дрогнули короткие белые ресницы, Худолей хотел сказать что-то, но не успел. Вбежала испуганная Марина.

— Владимир Михайлович, там опять этот, из газеты, и фотограф с треногой, с ящиком. Я говорю, не велено пускать, а они стоят, не уходят.

— Где стоят? — спросил Агапкин.

— На площадке. Швейцару денег дали, он пустил.

Таня быстро прошла через гостиную к прихожей.

— Ты куда? — крикнул ей вслед Володя.

— Звонить в участок.

— Подожди! — Володя догнал её, схватил за плечо. — Не надо. Бесполезно. Сами разберёмся. Сиди здесь.

Он и Агапкин вышли в прихожую. Было слышно, как звякнул замок, открылась входная дверь. Громкие голоса едва доносились до гостиной, слов нельзя было разобрать.

Репортёр, писавший для нескольких бульварных газет под псевдонимом Вивариум, уже вторую неделю не оставлял их в покое. Один или с фотографом он пытался прорваться в госпиталь, дежурил возле дома. Однажды поймал Таню возле гимназии.

— Вы принимали участие в операции, которую ваш отец провёл ребёнку, больному прогерией? Вам известно, в чём суть метода Свешникова? Это панацея, эликсир молодости и вечной жизни?

По счастью, мимо проходили двое городовых, Таня позвала на помощь, сказала, что этот человек сумасшедший и преследует её. Репортёра увели, но на следующий день он, как ни в чём не бывало, появился на скамейке во дворе. В двух газетах были напечатаны его статьи, в которых говорилось, что после ряда экспериментов на животных профессор Свешников испытал свой таинственный препарат на ребёнке.

В госпиталь явился высокий чиновник из департамента, смущаясь и покашливая, спросил Михаила Владимировича, откуда взялись эти странные слухи.

— Видите ли, прогерия — болезнь крайне редкая, совершенно неизученная, — стал объяснять профессор, — медицине известны случаи самоисцелений при тяжелейших и безнадёжных недугах. Бывает, что сами собой исчезают раковые опухоли, восстанавливается работа сердца после инфаркта. При проникающих ранениях головы, когда повреждены важнейшие участки мозга, кажется — человек обречён, однако он полноценно живёт, функции погибших клеток берут на себя другие клетки. Ребёнок перенёс три остановки сердца за одну ночь, сорок минут был в коме. Возможно, от этих потрясений произошла мобилизация скрытых внутренних резервов организма, изменился обмен веществ.

Чиновник сдержанно выразил радость по поводу чудесного исцеления еврейского сироты и пообещал лично похлопотать о том, чтобы скорее было оформлено опекунство.

— Ну, а опыты на животных, — спросил он, — правда, что вам удалось омолодить нескольких крыс и морских свинок?

— Я не занимаюсь омоложением, — любезно улыбнулся профессор, — меня интересуют функции желез, роль костного мозга в кроветворении, белок, вызывающий рост капилляров. Иногда опыты дают неожиданные результаты, но к эликсиру молодости это отношения не имеет. Побеседуйте с господами спиритами, медиумами, в Москве и Петрограде есть практикующие алхимики. Поверьте, они вам расскажут об эликсире молодости значительно больше, чем я. Мои познания в этой таинственной сфере весьма скромны.