Источник силы

Как я уже вам говорил, память пробудилась, и Блэк отправился на поиски женщины, с которой он обручался жизнь за жизнью. Проследив в оккультных записях постоянное возобновление этого союза, я понял, что это только вопрос времени, когда они будут вместе, и я искренне надеялся, что она тоже помнит прошлое, что она свободна и может вступить с ним в брак. Если бы это было не так, мы получили бы, как я и предупреждал вас, довольно скверную историю. Такими духовными связями руководит сам дьявол.

Теперь, я думаю, вам хотелось бы узнать, каков был шанс у Элайн Тиндел попасть ко мне. Как я уже говорил вам, я знал, что рано или поздно их пути встретятся. Я мысленно поместил себя в точку их встречи, и в результате, когда пришло время, они сошлись на мне и от меня уже зависело направить их в гавань.

— А как же мисс Тиндел и ее галлюцинации? — поинтересовался я.

— Для вас они выглядят обычным случаем помешательства старой девы, не так ли? — спросил Тавернер. — Но самообладание девушки и отсутствие у нее страха заставили меня предположить нечто большее, уж слишком она была точна и объективна в своем отношении к этим галлюцинациям. Итак, я заставил ее прибыть в Хиндхед и дать мне возможность проверить, смогу ли я увидеть то, что видит она.

Что мы увидели, вам известно: это был Блэк, выбитый из своего тела полученным при аварии ударом и привлеченный к ней силой своего страстного стремления. Это не столь необычное явление, мне часто приходилось его наблюдать.

— Как вам удалось заставить Блэка вернуться в свое тело, которое он покинул, казалось, навсегда?

— Когда Элайн коснулась тела Блэка, его душа осознала, что может встретить девушку во плоти, и стала пытаться вернуться в свое тело, но жизненные силы Блэка были столь ничтожны, что она не могла этого сделать. Если бы девушка не держала Блэка в своих руках, он бы умер. Он жил за счет ее жизненных сил, пока не обрел способность восстановить свои собственные.

— Я могу понять психологический аспект всего этого, — сказал я. — Но как вы объясните шансы, соединившие их? Почему мисс Тиндел забеспокоилась и пошла к Портсмутской дороге, приурочив свой приход туда точно к появлению Блэка?

Тавернер посмотрел на звезды, уже загорающиеся на темнеющем небосклоне.

— Спросите у Них, — сказал он. — Древние, составляя гороскопы, знали, что они делают.

Душа, которая не должна была родиться

Вопреки своему обыкновению, на сей раз Тавернер не настаивал на осмотре пациентки наедине по той простой причине, что от нее самой невозможно было бы получить какую-либо информацию. За историей болезни мы обратились к матери, миссис Кейли, но и она, бедная обеспокоенная женщина, поведала нам столь скудные данные, словно была посторонним наблюдателем, а о взглядах и чувствах пациентки мы так ничего и не узнали, так как узнавать было нечего.

Она сидела перед нами в большом кожацом кресле, ее тело должно было бы служить приютом для души принцессы, но, увы, оно было нежилым. Пока мы говорили о ней, ее прекрасные черные глаза, лишенные всякого выражения, смотрели в пространство так, словно она была неодушевленным предметом, каковым она по сути и являлась.

— Она никогда не была похожа на обычного ребенка, — сказала мать. — Когда она родилась и мне дали ее на руки, она взглянула на меня с самым необычным выражением в глазах. Это вообще не были глаза ребенка, доктор, это были глаза женщины, и при этом опытной женщины. Она не кричала, никогда не издавала ни звука, но смотрела так, словно взвалила на свои плечи все печали мира. Лицо этого ребенка выражало трагедию, возможно, она знала о том, что случится".

— Возможно, она знала, — сказал Тавернер.

— Однако несколько часов спустя, — продолжала мать, — она стала совершенно похожей на обычного ребенка, но с этого времени и поныне она никогда не менялась, за исключением ее тела.

Мы взглянули на девушку в кресле, но она уставилась на что-то позади нас с немигающей флегматичностью очень маленького ребенка.

— Мы водили ее к каждому, о ком только слышали, и все говорили одно и то же — это безнадежный случай слабоумия, но когда мы услышали о вас, мы решили, что, может быть, вы скажете что-нибудь другое. Мы знаем, что ваши методы не похожи на методы других врачей. Кажется невероятным, чтобы для нее ничего нельзя было сделать. Пока мы ехали сюда, мы проезжали мимо детей, игравших на улице, — красивые, яркие маленькие создания, но такие оборванные и грязные. Почему так получается, что те дети, чьи матери так мало могут им дать, столь прекрасны, а Мона, для которой мы делаем все, должна быть такой, как она есть?

Глаза бедной женщины наполнились слезами, и ни Тавернер, ни я ничего не могли ей ответить.