Источник солнца

Обиделась, решил Коля и понял, что это – действительно у него стыд внутри, а не еще что-то.

Ну и что, что она в первом, а я в пятом?

И может, не так уж мало я и выучил…

Он спрятал лупу в карман, поправил за плечом портфель и зашагал домой, расстроенный всем случившимся.

…но и отчего-то довольным. Совсем чуть-чуть. Ровно на тихую улыбку, которая говорила: что-то будет. Хорошее, наверняка. Потому что как в таком вот дне может быть плохое? Коля пришел домой, положил портфель в прихожей, тихонечко съел на кухне свой обед и рано лег спать, никому ничего не рассказав о сегодняшней встрече.

Он спал долго и крепко.

И снилось ему, что… сквозь голубую воду какой-то реки светит самое замечательное в мире солнце. А он сам лежит где-то на дне и смотрит на него, и не слепнет. Потому что источник этого солнца вечен.

И он нашел его.

–

Большим городом правила весна…

В школах отменили форму, выдали гуманитарную помощь в виде консервированной колбасы и вишневой жвачки в пластинках и, оторвав ко всем чертям зимнюю шпаклевку, растворили на улицу окна. Грязный снег обреченно лежал на жестяных подоконниках – его либо ели, либо мочили в нем тряпку, чтобы стереть с доски очередную классную работу, либо подкладывали под наивную попу учителя.

На последних этажах домов текли потолки. Потому что текли крыши. Потому что текли по земле ручьи и журчали, а вместе с ними текли слезы радости и печали у тех, кто влюблялся или начинал дружить.

Все это называлось «весна». И вся эта весна неслась, приближая четверть к концу, к каникулам – к дню дурака, любимому школьному празднику. А Коля Алексеев вдруг почему-то перестал долгими вечерами сидеть у окна и смотреть на гоняющих мяч мальчишек. Он почему-то перестал каждый вечер просить Бога, чтобы тот послал ему друга, и только тихо улыбался перед сном, зарываясь носом в подушку. Он перестал донимать родителей просьбой научить его выжигать забавные картинки по дереву… он как-то очень изменился, этот Коля Алексеев. На Восьмое марта добрая Татьяна Борисовна получила от него в подарок букет мимозы – настоящей желтой, шариками. А мама утром нашла под подушкой красивую шариковую же ручку.

Никто не спрашивал Колю, где он пропадал теперь после уроков и кто съедал его бутерброды с гуманитарной колбасой.

…и о том, кто подарил ему на Двадцать третье февраля маленький зеленый кактус с накладными глазками-бусинками.

Кактус просто поселился на подоконнике в его комнате и стал жить своей растительной жизнью, практически не требуя полива.

Вообще, никто не спрашивал Колю, почему он такой счастливый последнее время. Просто все все понимали. Или – догадывались обо всем.

Секрет-то Колин в принципе и не был таким уж неразрешимым секретом: если прийти к Колиной школе минут за пятнадцать до звонка и подождать неузнанным, пока он вместе с другими ребятами вырвется из дверей здания наружу, а потом пройти за ним, стараясь не попадать в ногу, то, вполне вероятно, можно было попасть вместе с ним в парк – тот самый парк, где он прятался в кустах ольшаника, ловя в лупу солнечный лучик, – и обнаружить, что в аллеях этого парка… в аллеях этого замечательного парка его ждали.

Люди, которые кого-нибудь где-нибудь ждут, непременно очень смешные. Не замечали никогда? Никогда-никогда? Они страшно стесняются стоять у фонаря, ворот, перехода, перекрестка – в общем, везде, где другие не стоят, а ходят. Вот они стесняются и делают изо всех сил вид, что стоят тут… э… временно. Ну, что уйдут скоро. И будут очень-очень счастливыми, потому что уйдут, не как все – мимо, а прямо даже вдвоем или втроем с кем-нибудь! Во как! Короче, ждущие люди на каждом свидании выигрывают молчаливый бой с незнакомыми мимоидущими, доказывая им, что связь человека с человеком еще и всегда возможна.

Колю ждали каждый солнечный день после уроков. Катя приходила всегда вовремя, то есть всегда раньше Коли. И он никогда не мог угадать, с какой стороны она входила в парк. Она приходила нарядной и приносила с собой кусочек праздника, как порой приносят кусочек пирога хорошему знакомому. Поначалу Коля стеснялся этой необыкновенной девочки – ему было как-то крайне странно, что он идет с ней гулять и они часами болтают о всякой всячине, не замечая, как кончается день и наступает вечер. Как садится солнце, которого они так ждали и которое было оправданием их частых майских встреч. Коля и сам себе не смог бы, наверное, ответить, почему его спутница была необыкновенной. Внешне вроде любой школьной девочки. Даже куда симпатичнее учились вместе с ним. Но помимо внешности – косичек, простого красного бантика и вязаной кофточки на перламутровых пуговицах, – было помимо этого в ней какое-то очень человеческое и теплое приятство. Точно, идя рядом с ней, ты чувствовал, как все тобою сказанное не напрасно. Как ты сам не зря, когда ты с ней. Не выразить словами. Коля терялся, когда пробовал проговорить себе все это.