—
Все, о ком мог подумать Малфурион, были Брокс и Ронин. Тиранда встретила орка, но хотя он был храбрым воином, в волшебстве Брокс был недалек. Может, Ронин? Хотя в этом был смысл, чародей уехал с лордом Гребнем Ворона.
—
—
Малфуриона охватила внезапная нерешительность. Голос не походил ни на один из тех, которые он когда-либо слышал, и чем-то напоминал Кенария. Кем бы ни был этот Крас, он не был просто ночным эльфом, но кем-то намного большим.
—
—
—
—
—
Это подняло дух Малфуриону.
—
—
—
—
Ночной эльф с напряжением ждал. Если они могут освободить его из кристалла, он сделает все, что они скажут.
—
Признательный за понимание, Малфурион рассмотрел всю свою волшебную тюрьму. Он смотрел на каждый угол, каждую грань, проявляя силы кристалла и его возможные слабости. Ничто из того, что он видел, не давало ему надежды, но что-то подсказывало ему, что Крас намного лучше его представлял, что нужно искать.
—
—
Он это делал впервые. Дефект был совсем крошечным, но все же ощутимым. Как же он не увидел этого раньше?
—
Он приказал Малфуриону использовать то, чему учил его лесной повелитель, почувствовать всю ширину и глубь изъяна, понять его природу. Чтобы знать его так же, как самого себя.
—
—
—
Очистив разум как мог, Малфурион открыл себя Тиранде и таинственному Красу. Он сразу же почувствовал различие между ними. Мысли Тиранды были озабочены товарищем, а мудрый Крас… чувствовал разочарование.
Любопытно, но крушение его надежд никак не было связано с Малфурионом.
—
Плененный ночной эльф представил свой облик сна как настоящее тело. Он буквально надавил на изъян, будто на слабую преграду. Конечно, он поддастся, если надавит достаточно сильно…
И тут он почувствовал, как те двое давили вместе с ним. Малфурион почти ощущал напряжение Тиранды и незнакомца.
Изъян дал слабину. Раздался слабый хруст…
Появилась крошечная, совсем крошечная трещинка — изъян поддался совсем немного.
—
И сон Малфуриона
Покинув клетку советника, он вырос до своего нормального размера. Изменение было всего лишь его собственным видением, но это было ему больше по душе, чем подобное насекомому положение, в котором он был заключен в тюрьму.