Источник жизни

На берегу, напротив того места, где пропал след, как и ожидал Усанов, признаков человека обнаружить не удалось. Густой кустарник навис над самой водой. Лодки не оказалось и в устье маленькой речушки: видимо, нарушитель утопил ее. Но зато Джек взял след и побежал вверх по течению. Потом след исчез: нарушитель вошел в воду. Джек остановился было, но пограничники привыкли к вражеским уловкам и пошли вперед. Они не ошиблись в расчете: метров через шестьдесят пес снова напал на след.

— Далеко ушел, пока мы возились, вот что! — нащупав примятую траву, с досадой прошептал Усанов. Примятая трава уже приподнималась.

Прибрежный кустарник уступил место высоким багряно-желтым ильмам, перистолистому пробковому дереву, дубу и липе. Местность все чаще перерезали пади, все круче подымались сопки.

Километрах в восьми от ручья Джек опять потерял след и остановился.

Впереди высилась крутая сопка. По одну сторону от нее тянулось болото, по другую зеленели густые заросли.

— Он спешил: значит, пошел напрямик, — сказал Усанов.

«Все знает!» — изумился Стойбеда, пожалев, что ему это и в голову не пришло.

Не останавливаясь, начальник, старшина и проводник розыскной собаки вскарабкались на вершину сопки, и здесь Джек опять напал на след.

— Недавно прошел: трава подняться не успела, — переводя дыхание, сказал лейтенант, и они снова побежали.

Каждый шаг отдавался у Федора во всем теле, ноги подгибались от усталости.

Позади слышалось тяжелое дыхание Усанова и Дятлова. Вскоре они начали отставать. Первым отстал Дятлов, потом сбавил шаг Усанов. Федор остановился было, но начальник махнул ему рукой: «Беги, мы тебя догоним».

И Стойбеда побежал один.

Часам к двум дня он с трудом уже карабкался на крутые сопки, медленно перебирался через заросшие кустарником пади, часто останавливался, чтобы немного отдышаться.

След пересек длинную поляну и привел к запруде у старой заброшенной мельницы.

Джек бросился прямо к двери. Федор толкнул ее ногой. Взведя курок нагана и сдерживая Джека за поводок, он вошел внутрь мельницы и, быстро оглядевшись, заметил в полу, рядом с обломками жернова, люк в подполье; однако Джек, не обращая никакого внимания на люк, подпрыгивал к потолку. Шерсть на спине пса ощетинилась.

Федор посмотрел наверх: в потолке чернел лаз на чердак.

За полтора года, проведенные на заставе, Стойбеда видал виды, пора бы и привыкнуть! И все-таки ему стало не по себе: ведь там, наверху, притаился враг. Может быть, он видит пограничника сквозь какую-нибудь щель и целится ему в сердце.

Как попасть на чердак? Лестницы нет: видимо, нарушитель втащил ее наверх.

Прежде чем Стойбеда успел принять решение, сверху грянули подряд два выстрела. Одна из пуль сшибла с головы фуражку, другая вонзилась в пол. Федор инстинктивно пригнулся и тотчас услышал на чердаке шум, потом что-то застучало на крыше и раздался плеск воды.

«Проворонил я, проворонил! Он спрыгнул в камыш!» Федор выбежал из мельницы, наугад выстрелил в заросли камыша. Камыш стоял недвижно.

— Шуруй, милый, шуруй! — прошептал Стойбеда Джеку.

Но Джек и так почуял врага и стремительно потянул в заросли камыша. Грунт там был вязкий, и Федор обрадованно подумал, что нарушитель далеко уйти не сможет. Прислушался: тихо. С трудом вытаскивая из тины ноги, пошел за Джеком. И чем дальше, тем все более вязкой становилась тина.

Пригнувшись, Стойбеда расстегнул карабин поводки, и пес скрылся в камышах.

«Тебе, чорту, тоже нелегко!» — подумал Стойбеда о нарушителе. В тот же момент послышался выстрел, и тотчас завизжал Джек.

Федор побежал, раздвигая руками стебли, поскользнулся, торопливо огляделся по сторонам.

У невидимого противника были неоспоримые преимущества: автоматический пистолет давал ему возможность выпустить в пограничника сразу все семь оставшихся в обойме пуль, а у Федора осталось в нагане пять патронов; противник притаился, а Федор должен был искать его, обнаруживая себя шорохом стеблей, чваканьем тины, громким дыханием, которого не в силах был сдержать.

Смертельная опасность, подстерегающая Федора среди высокого, густого камыша, заставила его напрячь слух и зрение.

О дальнейшем Стойбеда не любил не только рассказывать, но и вспоминать, хотя это и невозможно было забыть. Сделав еще несколько шагов, он наткнулся на повизгивающего раненого Джека и тотчас услышал новый выстрел и почувствовал резкий толчок в левое плечо.

— А-а-а! — вскрикнул от ярости Федор, попытался взвести курок и свалился в тину.

Падая, он увидел и на всю жизнь запомнил черные глаза на маленьком скуластом желтом лице.

Через полчаса Стойбеду и Джека подобрали в камышах подоспевшие Усанов и Дятлов.

Нарушитель границы скрылся, и самые тщательные поиски его не дали никаких результатов.

Так у Стойбеды получилась «осечка», о которой он рассказывал на суде.

— Может, он еще попадется нам, — сказал Стойбеда Усанову, который пришел в госпиталь навестить его.

— Может, и попадется, — ответил тогда Усанов, но по его тону Федор понял, что начальник сам не верит в такую возможность.

И ведь попался-таки!