Исток

— Нет, — сказала Айрин. Сказала негромко, но достаточно четко, чтобы ее все расслышали. — Нет. Их слишком мало. Должны быть еще!

— А тебе не кажется, что ты просто обсчиталась? — Майорин, утомленный сложным и энергозатратным заклинанием, совсем не хотел драться. У него ломило все тело, зверски болела рука, бурчало в животе, и азарт боя никак не наступал. Скорее мучила досада, что все никак не закончится.

— Наверху. — Филипп ткнул пальцем на зубцы стены. — Наверху. Я сначала подумал, что это водостоки…

— Твою мать… — шепнул Хорхе и снова вытащил сабли. — Сколько их? И почему они не нападают?

«Конечно, это была ловушка. — Валья откинулся на спинку резной скамьи. Вся корчма „Вирицкий очаг“ затихла. Менестрель величественно сложил руки на рукояти трости. Лекарь сказал, что с хромотой ничего сделать не сможет — хромота останется на всю жизнь. — Химер тех было больше полусотни. Они будто статуи сидели на стене и ждали. Ждали, повинуясь чьей-то воле. Воле того, кто их создал. Айрин думала, что это Агний Фарт. Она ошиблась. Химеры ждали команды, ждали, когда маг взмахнет рукой, отдаст приказ. Это была бойня, ловушка, расставленная на колдунов Инессы. — Менестрель откинул со лба седые пряди. Лицо с мелкой сеткой морщин напряглось от воспоминаний. Слушатели задержали дыхание, чтобы не мешать известному велманскому поэту, летописцу, историку. Девушка-подавальщица поставила перед ним кружку пива, она была молода, но все же была одной из первых, кто услышал эту историю. Много лет о ней молчали, и много лет баллады, сочиненные Вальей о тех событиях, пылились в сундуках, ожидая своего часа. Час настал. — Сначала магов было двое…»

— Твою мать…

— Кто-то едет. Двое. Кажется, мужчина и женщина. — Филипп сощурился, стараясь разглядеть всадников в темноте. До рассвета было еще далеко.

— Они двигаются. — Солена перестало тошнить, и он выпрямился.

— Да ты что! — хмыкнул Нежад. — Как необычно.

— Он про химер, — перебила сарказм чародея Киата. — Кажется, мы попали.

— «Кажется» лечится священным треугольником. — Филипп поджал губы. — Что будем делать?

— Киата, Солен, уходите в замок.

— Нет! — выпалил дворянин.

— Не обсуждается. Во-первых, вы предупредите Велора, во-вторых, защищать вас времени не будет, а хоронить — желания нет. И попытайтесь дозваться русалок, может, они выведут вас из замка.

— Русалок? — переспросил парень с таким видом, будто уточнял, давно ли и с какой силой Майорин бился головой о стены и камни.

— Русалок, — как ни в чем не бывало подтвердил колдун. — Если никто из нас не выберется отсюда живым, поезжайте в Инессу, там вам помогут. Заодно расскажете все Ильме. Ты понял?

— Ну, — Солен нехотя пошел к воротам здания.

— Киата! Тебе помочь выбрать направление? — Майорин приподнял руку, демонстрируя готовность помогать. Воительница зло на него посмотрела, но послушалась. — Нежад, Молчун, прикрывайте сверху, если сможете — стройте защитный купол.

— Может, ты еще нам накопитель какой дашь? — спросил Нежад, почти истративший силу.

— Лучше. — Айрин подошла к колдунам. — Исток.

— Хорхе и я — мастера ближнего боя, наша цель убить как можно больше химер. Филипп, ты страхуешь.

— А я смотрю? А, Майорин? — Борец сменил частичную трансформацию на человеческую ипостась и грозно зыркал косым глазом.

— Нет, ты попробуешь влезть им в головы и хоть что-то узнать. Я знаю, как хорошо ты это умеешь, Борец.

— Фу, копаться в грязном белье.

— Думай, Лавт, на тебя вся надежда. Мы справились с десятью, но даже если Айрин будет бегать от одного к другому, физической силы она нам не добавит, а далеко на чистой не уедешь. Айрин, ты закончила?

— Да. Хорхе, твоя очередь.

— Эли, они уже там.

— Тем лучше.

— Но химеры все еще на стене? Почему Агний не приказывает им напасть?

— Хм… Это мои химеры, Сворн. Они подчиняются только мне.

— Все?

— Нет, те, которые на стене, дубина. Мы разделили наших тварюшек, чтобы не класть все яйца в одну корзину.

— Я не знал.

— Немудрено. Держи поводья. — Элина стащила рукавицы, взмахнула руками и, будто ведя красивую мелодию, начала плести заклинание.

Лошади мерно шагали вдоль Сабельки, Сворн задумчиво молчал.

Он прикрыл глаза, но кончики острых ушей реагировали даже на шорохи под полом, где лазали мыши. Жарка лежала без сознания, менестрель продолжал тихо бредить, блистая перед библиотечными стенами знанием всякой всячины — от древних легенд до современных похабных частушек и побасенок. Чередующийся «компот» звучал ритмично и не прекращаясь. Эльф отвернул уши в другую сторону, но не слышать не мог.