Исток

Рюрик поморщился, но исполнил всё так, как советовал вислоусый Бьёрн, и увидел, что пухлолицый скопец радостно улыбнулся. Всегда полезно знать нравы и обычаи чужой страны!

Но и свои обычаи забывать нельзя.

Изнеженная дворцовая жизнь развращает мужчин, делает их тела рыхлыми и слабыми.

Рюрик распорядился поставить в саду шатры и заставил своих воинов спать там, почти на голой земле.

   — Мы находимся в боевом походе. Нельзя расслабляться. Опасность может возникнуть в любую минуту.

* * *

Завершив беседу с варангами, великий логофет Феоктист вышел в сад, примыкавший со стороны моря к Большому Дворцу, пошёл по тенистой аллее, с наслаждением вдыхая аромат роз.

Варвары, приходящие в Константинополь, с каждым годом становятся всё более и более дерзкими. Самомнение у дикарей — что может быть страшнее?.. Раньше эти сверчки знали свои шестки...

Однако империя не может обойтись без них. И в качестве личной стражи эти варвары незаменимы.

Их главарь странно глядел на логофета — видимо, у них там, в их варварских пределах, оскопление считается чем-то недостойным.

Им недоступно понимание того, что отказ от плотских наслаждений дарует иное, ни с чем не сравнимое наслаждение!.. Взять, к примеру, власть. У человека, который пользуется ею в достаточной степени, возникает ощущение наслаждения, превосходящее обыденные плотские утехи...

В некотором отдалении за великим логофетом почтительно семенили секретари и другие чиновники, не смеющие помешать правителю империи в его государственных размышлениях.

За одним из поворотов аллеи Феоктист увидел молодого клирика, задумчиво разглядывавшего цветущую розу. Заметив приближение великого логофета, юный муж склонился до земли.

Феоктист милостиво протянул ему руку, молодой клирик с чувством благоговения прикоснулся к ней губами и был удостоен немалой чести — великий Логофет ласково потрепал его по щеке, на которой едва пробивалась бородка.

   — Любуешься цветами, мой друг Константин?

   — Нет, ваша светлость. Я думал о Боге, — застенчиво вымолвил Константин.

   — Что же ты думал о Нём?

   — Бог должен пребывать в неподвижности, — робко произнёс Константин и опустил очи долу.

   — Почему?

   — Я полагаю, что Ему нет нужды двигаться, — едва слышно, словно страшась оскорбить божество, пояснил молодой клирик.

Великому логофету понравился тот душевный трепет, с каким сей юный муж приступал к исследованию основ бытия.

   — Однако... Ты верно мыслишь, мой юный друг... Постигай науки, совершенствуй свой ум, тебя ожидает большое будущее. Если возникнет нужда в чём-либо, без стеснения обращайся прямо ко мне.

   — Вы так добры ко мне, ваша светлость!.. Но мне ничего не требуется, не хватает лишь времени...

   — Мне тоже не хватает дня, чтобы справиться с грузом забот... Ах, если бы было возможно отнять свободное время у бездельников и отдать хотя бы часть его тем, кому его катастрофически не хватает — сколькими бы новыми открытиями обогатилось просвещённое человечество!.. — вздохнул логофет. — Что именно ты жаждешь узнать?

   — Бога и душу, — прошептал диакон Константин.

   — И более ничего?

   — Совершенно ничего!

   — Похвально... Ступай, я позабочусь о тебе.

   — Всеми своими скромными достижениями я обязан неизбывным милостям вашей светлости, — сказал Константин и на прощанье был вновь удостоен милости облобызать руку великого логофета.

Этот юноша нравился Феоктисту своей набожностью и упорством в постижении знаний. Отец его был друнгарием в Фессалонике. Несмотря на незначительность занимаемой должности, этот сотник сумел дать своим детям — Константину и Мефодию — неплохое образование. Юноши проявили незаурядные способности, и, когда они осиротели, Феоктист взял их в столицу под своё покровительство. Империи нужны люди мыслящие, способные развивать христианскую науку. Думать о возвышенном, нетленном и вечном — кто на это способен? Уж не жалкий ли мистий, озабоченный лишь приисканием куска хлеба насущного? Думать о возвышенном способен только тот человек, чья душа не отягощена бренными заботами о снискании пропитания. Большинство же ромеев озабочены пищей лишь для желудка, а не для бессмертной души. До духовности ли им?!

Тревога о недостаточности знания присуща лишь думающим индивидуумам. Толпа живёт имеющимся и полагает, будто знает всё обо всём.

Всякому мыслящему человеку для того, чтобы нормально жить, необходимо иметь целостную картину мира. Но, о Боже, как трудно достичь этого в наш сумбурный век!.. Люди не понимают простейших истин: чем ближе они будут к Богу, тем ближе будут друг к другу!..

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

В жаркий майский полдень киевские стражники, стоявшие на Угорских воротах, томившиеся бездельем и зноем, игравшие в зернь и беззлобно задиравшие незамужних молодок, возвращавшихся к обеду по домам с ближних огородов, заметили приближающуюся со стороны полуденной степи длинную вереницу тяжело навьюченных лошадей, мулов и ослов.