Исток (СИ)

   Еще до заката коптильня была готова, осталось только прикрыть верх канавы чем-нибудь, что бы создать что-то вроде дымопровода. Накидал палок поперек, на них широкие пальмовые листья и положил сверху дерн, не сложно, но большего мне и не надо. Запуск коптильни перенес на завтра, так как уже пришла пора ужина и ежевечернего чтения стихов.

   Утром сплел крышку для трубы, затем женщины нарезали бычье мясо как можно тоньше и я нанизал эти куски на веревки, после чего закрепил эти веревки на крышку и закрыл ею трубу. За раз в коптильню поместилось примерно сорок килограмм. Можно было и больше, так как с размерами установки я не мелочился, но боялся, что труба не выдержит нагрузку. Разведя костер в яме, дал образоваться углям, затем кинул на них лыко и траву, после чего закрыл костер, такой же плетенной крышкой. К моей радости дым пошел через трубу как и было задумано! Ответственным за поддержание костра и дым, была назначена Ла, как самая смышленая. Долго ей объяснял, что и зачем мы делаем. Это и правда было невероятно сложно, так как в местном языке не было даже таких понятий как: дым, жарко или холодно. Было только слово похожее по смыслу на "горячо", да и то скорее оно означало угли или "то что обжигает". Корявое у меня вышло пояснение, но суть я донес, что "то что обжигает" пройдет под землей и выйдет через трубу, тут без слов пришлось пояснять -- жестами, и из-за этого мясо не будет долго портиться. Не смотря на мои корявые разъяснения Ла поняла всю важность новой работы и отнеслась к её исполнению очень серьезно. Примерно час сидел рядом с ней и только удостоверившись в том, что она поняла и делает все верно, занялся другими делами.

   Проверил оставленные несколько дней назад в расщелине глиняные миски. На них не было ни трещинки, что говорило о том, что глина которую я нашел, почти идеальна для керамики. Но эти заготовки только самое начало, дальше оставалось самое трудное. Мало кинуть глину в костер и продержать её в нем несколько часов, таким образом керамику не получить, процесс намного сложнее. И основная заковырка в нем заключается в двух нюансах. Первый нюанс в том, что надо обеспечить равномерный нагрев материала, этого я собирался добиться выкладывая вокруг дрова по всей высоте. Второй нюанс заключался в том, что надо нагревать постепенно, плавно увеличивая температуру, а потом так же медленно понижать её. Не так легко в моих условиях, к тому же я совершенно не помнил этих температурных режимов. Впрочем у меня была возможность экспериментировать, что и собирался сегодня сделать.

   Прежде чем приступить, нацарапал на мисках надписи "Сделано Одыром", зачем, а просто так, мне показалось это веселым.

   Подготовил на северном берегу, что бы за дровами далеко не бегать, четыре площадки, под каждую из мисок. Затем поставил заготовки на плоские камни и обложил их тонкими, сухими прутьями. А затем, принеся угли от основного костровища, постарался как можно одновременнее поджечь сразу четыре этих костра. После чего пришлось бежать к стоянке и ставить пометку на часах, так я отметил время начала эксперимента.

   Когда на одном из костров подкладывал более толстые дрова и усиливал жар, так же делал временные метки для каждой из заготовок. Поняв, что большинство времени я сижу, смотрю на огонь и ничего не делаю, принес сюда свой будущий лук и принялся скоблить его. Через полтора часа первая заготовка лопнула, большая трещина пробежала по дну, а затем расколола миску на двое. Именно эту заготовку я нагревал быстрее всех. Остальные выдержали нагрев до того момента как огонь стал максимальным.

   Иногда проверял как идут дела у Ла. Будь её задачей, просто поддержание огня, я бы не волновался, но ей надо было не разжигать пламя, а поддерживать угли и дым, что намного сложнее. Но девочка молодец, справлялась на отлично.

   Держать заготовки на максимально возможном огне, насколько помню надо долго. И чем дольше буду держать, тем лучше получиться керамика. В итоге решил, что буду это делать в течении десяти часов, а после начну планомерно остужать миски. На это уйдет весь остаток светового дня и часть ночи, к тому же мне надо будет сменить Ла на дежурстве у коптильни, спать мне сегодня видимо не придется. Впрочем организм молодой, так что по этому вопросу я не сильно переживал.

   Как и задумал, постепенное охлаждение начал уже в сумерках, прервавшись от процесса только чтобы дойти до стоянки и прочесть ритуальные стихи. Попросил Ла не ложиться спать, пока я не закончу свои дела на берегу. Судя по её виду, она была готова и всю ночь просидеть, её невероятно воодушевляло то, что она занята чем-то новым и очень важным.

   Примерно через два часа после заката, точнее было никак не определить, так как часы то не работали без солнца и время я определяя на глазок, по движению луны на небосклоне, завершил обжиг. Одну из мисок забраковал сразу, она покрылась сетью микротрещин. Оставшиеся две при поверхностном осмотре показались вполне годными, но было темно и я отложил более подробное изучение на утро, спрятав миски в уже знакомую расщелину.