Исток

Майорин позволил отвести себя посмотреть источник. Моей бурной радости по поводу догадки он не разделял. Я привела его к бережку, и колдун, словно кот, полез в воду. Вроде бы и надо, но очень противно. Что конкретно ему не нравилось в речке, было непонятно. Может, дело было в прохладном ночном воздухе, не шибко располагающем к купанию, может, в моей компании. Плавал Майорин хорошо, мы частенько останавливались ночевать на прибрежных полянках, и он никогда не упускал случая искупаться. Я нырнула следом за ним, показывая место расположения источника силы. Ткнув пальцем, сама поспешила отплыть подальше, третьего удара энергией мне не хотелось. Мужчина несколько раз выныривал, чтобы набрать воздуха, и скрывался снова.

— Долго ты, — сказала я, когда он вышел из воды.

— Я его закупорил.

— Что?

— Закупорил, надолго моей пробки, конечно, не хватит, но пару дней продержится. Нам больше и не надо. — Майорин потянулся, выставив на обозрение весь набор ребер.

Я опустила глаза ниже и отвернулась. Колдун это заметил.

— Любуешься?

— Было бы чем, — смутилась я. — Кожа да кости.

— На себя посмотри. — Я стыдливо одернула рубаху, подмокшую из-за сырых волос. — Может, перекусим? — Майорин натянул штаны и перебросил рубаху за плечо.

— Рубашку бы надел. — Я пошуровала палкой в костре, разворошив угли.

С темнотой пришла прохлада, водяная дымка обволакивала камыши, размывая берег. Будто еще одна призрачная река текла поверху, оседая на траве влажным дыханием. К утру она станет еще плотнее — даже село затянет в свой белый морок, чтобы растаять росой от первых прямых лучей солнца.

— Она грязная. — Колдун поежился и вытянул ладони к огню.

— Прополощи в речке, — предложила я, вставая.

Туман, испуганный пламенем, огибал нас по странной кривой, в контуре которой еще гудели самые упорные комары. Майорин недовольно отмахнулся от парочки, те даже моих травок перестали бояться, завидев аппетитно обнаженную спину.

— А потом буду ходить в зеленой рубахе? — Набрав в охапку несколько палок, я притащила их поближе к костру и пошла собирать следующую партию. — Придем в корчму, в колодезной постираешь.

— Я тебе в служанки не нанималась! — огрызнулась я, зная, что проклятый колдун просто издевается.

— А жаль, может, тогда бы из тебя что-нибудь путное вышло. — Он самодовольно ухмыльнулся и передернул плечами, комар решился и атаковал.

Поплотнее ухватив облюбованную корягу, я дернула сильнее, но толку не было. Коряга увязла намертво. Я обошла ее с другой стороны, одна из раскоряченных веток запуталась в чем-то светлом, напоминающем мочало. Распутать белесоватые, похожие на волосы, плети оказалось несложно, будто косу расплетаешь.

И вправду косу…

Инстинктивно отступив на шаг, я тихонечко протянула:

— Майорин!

Тот лениво повернул голову, но оценил мое выражение лица и поверил.

Голова была девичья и очень знакомая, особенно едва успевший зажить порез, нанесенный мной накануне. Только чуть приоткрытые глаза были мутными.

Колдун осмотрел находку и завернул длинную и малопонятную мне фразу. Впрочем, примерный ее смысл я все же уловила.

— Она? — Он осторожно закрыл девочке веки.

— Да, она.

— Значит, ты зря сомневалась. Маг здесь, и он очень не хочет, чтобы мы его ловили.

— И я не хочу его ловить, — преодолев стук зубов, сказала я. — И встречаться с ним тоже не хочу.

Мужчина, державший голову за волосы и придирчиво ее осматривающий, протянул:

— А придется. Перекус отменяется. Туши костер. — Он завернул голову в свою рубашку, завязав рукава наподобие ремня у сумки. Рубашка тут же набрякла сочащейся кровью — срез был свежим.

В деревню шли в тягостном молчании.

— Знаешь, что интересно…

— Что?

— А где тело?

Придя в свою комнату, колдун деловито развернул голову и выложил ее на загодя расчищенный стол. Под потолком сквозняк мотал световой блин, придавая комнате потустороннее бледное свечение, будто к стропилам прилипло привидение. В одной из сумок он носил кожаный пенал с многочисленными ножичками односторонней заточки, разного размера и формы. Майорин достал пенал, но пока отложил его в сторону.

Мужчина придирчиво осматривал голову, поднимал веки, глядел в открытый рот, изучая зубы и глотку.

— Смотри-ка, — он указал на открытую пасть. Над обычными клыками девушки на деснах виднелись отверстия с цилиндрическим утолщением на слизистой. — Дай мне самый тонкий нож.

Я подала. И попыталась отвернуться, лицо у девушки было прехорошенькое и совсем юное, помладше меня года на три-четыре, даже не девушка — девочка.

Майорин хладнокровно дернул меня за руку и резко сказал:

— И не такое еще увидишь, смотри давай. — Он разрезал ткань, обнажая внушительных размеров острый клык. Также колдун нашел какие-то изменения в челюстной кости.

— Надо отправить эту голову твоей матери. У нас все равно времени нет разбирать ее по частичкам.

Я облегченно вздохнула, меня мутило.

— Угу.

— Есть пойдем?

— Ну…

Пока Майорин с аппетитом поглощал поздний ужин, а я водила ложкой по тушеной репе, в корчму заглянул староста.

— О! Милсдарь маг, а я вас как раз ищу.

— Колдун, — машинально поправил Майорин, от «мага» его передернуло. — Зачем?