Истоки

Но это, на самом деле, не важно, верно?

Я задохнулась в его объятиях. Не важно? Это лекарство дают людям, которые больны.

Почему Люк хочет его?

Честно, это не может быть хуже того, что делают с сывороткой Дедал, не важно, для скольких хороших вещей, как они утверждают, они его используют.

Очень верно. Я вздохнула. Я не смела на это надеяться. Если Люк, действительно, был на нашей стороне и мог помочь, на нашем пути все еще оставалось множество препятствий. Почти невозможных. Я видела его прежде. Возможно, мы сможем близко подобраться к нему.

Нам необходимо это. Прошла пара мгновений, потом он сказал. Мы не можем остаться здесь навсегда. У меня такое чувство, что они специально позволяют это, и если мы злоупотребим этим, тогда они разделят нас.

Я кивнула. Я не понимала, зачем они позволили этот визит без присмотра? Чтобы мы могли все, что захотим? Пытались ли они показать нам, что не собираются держать нас врозь? После всего, они утверждали, что не были врагами, но было столько всего, касаемо Дедал, чего я не понимала, как с Блэйком...

Дрожа, я по удобнее пристроила свою голову на его плече и глубоко вздохнула. Я хотела заставить память о Блэйке исчезнуть из своей головы, сделать вид, будто он никогда не существовал.

— Кэт?

Подняв голову, я открыла глаза и поняла, он больше не был в истиной форме. — Дэймон?

Его взгляд простирался по моему лицу. — Что они делали здесь с тобой?

Я застыла, наши взгляды встретились на мгновение, а затем я оттолкнула его, отходя на пару шагов. — На самом деле ничего. Просто тесты.

Он опустил руки на свои согнутые колени и мягко проговорил. — Я знаю, что больше, чем это, Кэт. Как ты получила те синяки на лице?

Я взглянула в зеркало. У меня был бледный цвет лица, но следов от сражений не осталось.

— Мы не должны говорить об этом.

— Не думаю, что их заботит то, что мы говорим об этом. Сейчас синяки исчезли, после того, как я исцелил тебя, но они были прежде — бледные, но были.

Он встал, хотя не подошел ближе. — Ты можешь поговорить со мной. Ты можешь открыться мне.

Мои глаза повернулись к нему. Господи, я знала это. У меня был горький опыт прошлой зимой.

Если бы я доверила ему свои секреты, Адам был бы жив и никто из нас, вероятно, не оказался бы в этой ситуации.

Вина закралась в мой живот, но это было другое. Рассказ об испытаниях и стрессовых тестах только расстроит его, он отреагирует на это. Плюс признаться, что убийство Блэйка — и не столько из самообороны — было последним, о чем я могла думать. Я не хотела думать, не то, что говорить об этом.

Дэймон вздохнул. — Ты не доверяешь мне?

— Доверяю.

Мои глаза расширились. — Я доверяю тебе свою жизнь, но я просто... Мне нечего сказать о том, что происходило здесь...

— Я думаю, есть много что сказать.

Я покачала головой. — Я не хочу спорить об этом.

— Мы не спорим, — он пересек расстояние между нами, положив руки на мои плечи. — Просто ты, как обычно, упряма, как черт.

— Уж кто бы говорил.

— Отличный фильм, — ответил он. — Я смотрел много старых фильмов в свободное время.

Я закатила глаза, но выдавила улыбку.

Он обхватил мои щеки, опустив свой подбородок, всматриваясь в меня сквозь густые ресницы. — Я беспокоился о тебе, Котенок. Давление стиснуло мою грудь. Он редко признавался, что беспокоился, о чем бы то ни было, и это было последней вещью, которую я хотела, чтобы он делал. — Я в порядке. Честно.

Он продолжал смотреть, словно мог видеть сквозь меня, сквозь мою ложь.

ДЭЙМОН.

Прошли часы после того, как мы с Кэт расстались, и как жалкое подобие обеда было принесено в мою комнату. Я пытался смотреть телевизор и даже пытался спать, но это было чертовски трудно, когда я знал, что она находится прямо за соседней дверью, или когда я слышал, как она двигается в ванной.

Один раз, примерно в середине ночи, я слышал ее шаги за дверью, и я знал, что она стояла там, борясь с той же необходимостью, что и я. Но мы должны были быть осторожны. Какова бы ни была причина того, что они поместили нас в пространство, которым мы могли пользоваться вместе, это не было чем-то хорошим, и я не желал рисковать тем, чтобы нас переселили, вынуждая разделиться.

Но я беспокоился о ней. Я знал, что она скрывала некоторые вещи, держа при себе что бы ни произошло до того, как я приехал. И так, как я был идиотом без какого-либо самоконтроля, я поднялся и открыл дверь в ванную.

Она была тихой и темной, но я был прав. Кэт стояла там, опустив руки по сторонам, такая невероятно тихая. Зрелище ее такой пробило дыру в моей груди. Она не могла неподвижно стоять или сидеть дольше двадцати секунд, но сейчас...

Я нежно поцеловал ее и сказал. — Иди спать, Котенок. Так мы оба сможем отдохнуть.

Она кивнула, а потом сказала те три слова, которые всегда могли поставить меня на колени.

— Я люблю тебя.