Истоки русской души. Обретение веры. X–XVII вв.

В эти же годы он прилагал множество усилий для того, чтобы открыть в Москве первое высшее учебное заведение — академию. Еще в 1682 году он составил и подписал у царя (тогда еще — Федора Алексеевича) «Привилею Московской Славяно-греко-латинской академии». Однако смерть царя помешала решению вопроса. В 1685 году переработанный текст «Привилеи» Медведев подал царевне Софье. Но в этот период его начинание вызвало резкий протест со стороны «грекофилов» и официальной Церкви, в том числе и со стороны патриарха Иоакима. В итоге в 1687 году школа Заиконоспасского монастыря, возглавляемая Медведевым, была закрыта, а вместо нее (и вместо академии) были открыты «элленославянские схолы» во главе с прибывшими из Греции братьями Лихудами.

В 1689 году все замыслы Сильвестра Медведева оборвались. Страстный сторонник царевны Софьи, участвовавший в подделке решения о передаче ей власти при малолетних царях Иване и Петре, он оказался одним из главных врагов пришедшего к единоличной власти царя Петра I. Осенью 1689 года Медведева арестовали и расстригли. Более года он провел в застенках — в колодках и под пытками, a 11 февраля 1691 года он был публично казнен.

По своим религиозно-философским предпочтениям Сильвестр Медведев был последователем Симеона Полоцкого. Правда, Медведев не был «западником» в том смысле, что видел необходимость дальнейшего пути развития России именно по «западным» образцам. В отличие от Полоцкого, Сильвестру Медведеву были близки и понятны и традиционное русское понимание православного учения, и события русской истории. И может быть, именно в его творчестве в большей степени, нежели в творчестве Симеона Полоцкого, выразилась объективная потребность освоения русской религиозно-философской мыслью нового для нее опыта рационалистического мышления.

Однако по своим методологическим установкам, которые базировались на «рационалистической методе», Сильвестр Медведев был продолжателем именно линии Симеона Полоцкого. Недаром даже в эпитафии Полоцкому Сильвестр Медведев говорит о «пользе», которую приносил России своей деятельностью Симеон:

Обаче и сего смерть от нас похитила,
Церковь и царство пользы велия
лишила, —
Его же пользы людие лишенны…

Сильвестр Медведев целенаправленно и последовательно отстаивал необходимость рационального знания и самого широкого образования, прежде всего светского. В стихотворном «Вручении привилегии на Академию царевне Софье» он писал:

Три благодати действом наполняет:
Ум умудряет, что есть благо знати,
Волю же движет благаго желати,
А память нудит, еже совершити
Дело благое, дабы ползи быти.

А сравнивая царевну Софью с великой княгиней Ольгой, он восклицал:

Тако и ты свет наук явити Хощешь
России, и в небе во век жити…
И понос от нас хощещи отъяти,
Яко Россия не весть наук знати.
Егда же от тя тою просветится,
Вся вселенная о том удивится.

И вообще учение и образование он считал самым главным для человека:

Без души убо живу кому быти:
Тако разумну быть без учения
И без прилежна всем попечения.

Особенно ярко эти его воззрения проявились в ходе спора с «грекофилами» в 80-е годы XVII века, в котором приняли участие и русские мыслители, и приехавшие в Россию греки, особенно братья Лихуды. Спор, развернувшийся вокруг проблемы пресуществлений Святых Даров в таинстве евхаристии, очень сложен для толкования. Еще в прошлом веке исследователи отмечали, что Русская Церковь до приезда Лихудов держалась и отстаивала отчасти латинское мнение о времени пресуществления Святых Даров в таинстве евхаристии. Кстати, в Москве оно едва ли не впервые открыто было высказано С. Полоцким в «Жезле правления» (1666) и не вызвало тогда никакого возражения.

Так что, по сути дела, Сильвестр Медведев отстаивал мнение, с самого начала существовавшее в Русской Церкви. Однако на православном Востоке уже издавна сложилась иная трактовка вопроса о пресуществлении Святых Даров. И в ходе унификации церковной обрядности, проходившей в России, это мнение стало позицией официальной Церкви. Именно его и высказали публично братья Лихуды, написавшие в 1687 году книгу с опровержением «латинских» (южнорусских и польских) книг по данному вопросу. Именно это мнение отстаивали инок Евфимий Чудовский и патриарх Иоаким. В ответ Сильвестр написал «Книгу о манне хлеба животнаго», в которой опроверг это мнение, а затем развил свою позицию в книге «Известие истинное православным…».