Истокологик

Так они подтрунивали друг над другом с давних пор. На самом деле у Дит было весьма внушительное состояние, хотя, разумеется, оно не шло ни в какое сравнение с состоянием Лейела. И он действительно приходился ей дядей, поскольку сводная сестра Лейела, Зенна, была мачехой Дит. Мать Лейела родила Зенну до того, как встретила его отца, когда была замужем за другим человеком. Зенна ни в чем не знала нужды, но не имела никаких наследных прав на состояние Фоски. Отец Лейела как-то заметил по этому поводу:

"Бедная Зенна. А ты — счастливчик. Сперма у меня золотая". У богатых свои шутки и причуды. В семьях бедняков никаких различий между детьми не делали бы.

Отец Дит, однако, полагал, что Фоска остается Фоской, с наследством или без, и через несколько лет после свадьбы дочери решил, что и ему не грех вкусить от немереного богатства. Разумеется, он заявил, что любит именно Зенну, а до ее денег ему нет никакого дела, но верила ему разве что сама Зенна. Она вышла за него замуж и стала приемной матерью Дит. Одновременно Лейел превратился в приемного дядю своей жены. Столь сложные родственные связи немало забавляли и Лейела, и Дит.

Сегодня, однако, в словах Лейела была лишь доля шутки. Иногда возникали ситуации, когда он особенно остро нуждался в ее поддержке, когда ему хотелось чувствовать рядом ее плечо. Но частенько вместо того, чтобы поддержать мужа, она возражала ему, оспаривала его суждение. Случалось, что ее доводы убеждали его, заставляли пересмотреть свое мнение, прийти к более глубокому пониманию вопроса: тезис, антитезис, синтез — диалектика семейной жизни, результат общения с интеллектом, ни в чем не уступающим твоему собственному. Но случалось и другое: брошенный Дит вызов вызывал боль, неудовлетворенность, злость.

А Дит продолжила, не замечая его закипающей ярости:

— Гэри полагал, что ты поймешь, о чем идет речь. Поймешь, что это письмо — однозначный, окончательный отказ. Он не ходит вокруг да около, не занимается бюрократическими проволочками, не играет с тобой в политику. Не пытается тянуть резину с тем, чтобы выторговать для своего Фонда значительную финансовую поддержку. Если б он хотел получить от тебя деньги, ты знаешь, он бы прямо сказал тебе об этом.

— Я уже знаю, что дело не в деньгах.

— Напрасно ты ищешь в его письме скрытый подтекст. Он просто отказывает тебе. Раз и навсегда. На такой ответ кассация не принимается. Он надеялся, что тебе хватит ума это понять.

— Тебе было бы на руку, если бы я в это поверил.

Вот тут до нее дошло, что он злится.

— И что сие должно означать?

— Ты сможешь остаться на Тренторе и продолжать работу, которую ты ведешь со своими друзьями-бюрократами.

Лицо Дит превратилось в каменную маску.

— Я тебе говорила. Я бы с радостью полетела с тобой на Терминус.

— В это я тоже должен поверить? Даже сейчас?

Твои исследования по образованию общности среди бюрократии Империи на Терминусе продолжить невозможно.

— Наиболее важные исследования завершены. А в Библиотеке Империи я экспериментально проверяю полученные теоретические результаты.

— Но эту проверку нельзя назвать научным экспериментом, поскольку отсутствует контрольная группа.

В голосе Дит проскользнули нотки раздражения.

— Именно я и сказала тебе об этом.

То была сущая правда. Лейел не слышал ни о каких контрольных группах, пока Дит не познакомила его с теорией эксперимента. Сведения эти она почерпнула в каком-то очень древнем отчете об исследованиях развития детей, датированным тридцать первым столетием Галактической эры.

— Я с тобой и не спорю, — смутился Лейел.

— Дело в том, что книгу я могу написать как на Терминусе, так и в любом другом месте. Да, Лейел, ты должен поверить, что я буду счастлива с тобой на Терминусе, потому что это мои слова, а значит, так оно и есть.

— Я верю тому, во что веришь ты. Но я также верю, что в глубине души ты очень рада полученному мною отказу. И ты не хочешь, чтобы я занимался этим вопросом, потому что, если Гэри изменит свое решение, тебе придется лететь в богом забытый уголок Вселенной.

То были ее слова, произнесенные месяцы тому назад, когда он впервые заговорил о своем желании присоединиться к фонду Селдона. "Нам придется лететь в богом забытый уголок Вселенной". Дит, как и Лейел, помнила об этом.

— Ты будешь попрекать меня этим до конца жизни, не так ли? Думаю, я заслуживаю того, чтобы ты забыл о моей первой реакций. Я же согласилась лететь с тобой, так?

— Согласилась, да. Но ты никогда этого не хотела.