Историческая поэтика русской классической повести: учебное пособие

Поэтика «очерков», составляющих повесть «В степи», восходит к структуре «физиологий», традиции которых сохранили свою значимость в литературе «социального реализма» 1860—1880-х годов («Первый возраст в мещанстве» М.П. Федорова, «Ставленник» Ф.М. Решетникова, «Два раза замужем» Ф.С. Стулли, «Деревенские мироеды» А.А. Потехина и др.). Локализация изображения синтезировала «территориальный», «сословный», «профессиональный» и т. д. принципы «физиологий»[422]. В первой части «Господа коммерсанты» целевая установка автора и способ локализации определяются с самого начала: предмет его художественного анализа – «тип деревенского кулака», причём кулака не «средней или северной полосы России», а именно «крайнего юга России». Затем автор «ведёт читателя» в «жилище коммерсанта», средствами внешних описаний создает портрет типичного современного «грабителя», а в формах авторских характеристик раскрывает его характер, его «мысли», «убеждения». Описание свойств характера подчинено опять-таки воссозданию «единичного» как персонификации «всеобщего»: в основе такого изображения – резкий контраст между самопозиционированием «коммерсанта» и истинным его обликом. При этом все индивидуальные проявления характера показаны как социально определённые. «Коммерсант» демонстрирует свой «либерализм» и даже «свободомыслие» по поводу, например, «известий о голоде во многих местах России». При этом, продавая хлеб «по тройной цене», довёл людей до того, что они «под боком» у него «стали пухнуть и умирать с голоду». Такое же «либеральное свободомыслие» коммерсант «обнаруживает и по отношению к религии… мужикам». Фрагментарность (отсутствие сквозного сюжетного действия) подчеркивается автором: «Чтобы покончить с этой стороною характера коммерсанта… нужно ещё сказать, что коммерсант… с удовольствием вспоминает старые патриархальные времена». Приметы социального типа, свойства характера освещаются в процессе воссоздания устойчивого образа жизни деревенского буржуа. Описывая обычный день «коммерсанта», автор вновь «ведёт читателя» по «объектам» его хозяйства, рисует «сцены» выделения «мужикам» под залог будущего урожая орудий труда и пр., то есть воссоздаёт повседневный контекст «ростовщической и торговой эксплуатации» крестьян кулаком, «свидетелем которой может быть всякий, попавший к коммерсанту».

По такому же типу строится и очерк «Овечья часть», где содержатся разряды «специалистов чабанов» и социальные характеристики «своеобразного мужицкого типа»[423]. «Физиологизм» подобных «очерков» – это реализация эстетической установки автора повести на достоверность, документальность (как и у писателей «натуральной школы»). Однако такие формы – вовсе не рецедивы тех типологических качеств прозы 1840-х годов, которые неоднократно описывались в научной литературе. Это художественные формы нового времени – эпохи распада патриархальных отношений, и освещаются они в иной (по сравнению с «физиологистами» прошлых десятилетий) смысловой парадигме. Указанное относится и к системе повествования, в которой роль факта эстетически повышена, что является типологической характеристикой реалистического стиля писателя социологического течения. В очерках-портретах «Спиридон Семёныч», «Иван Отченаш» (повесть «В степи») Я. В. Абрамовостается верен художественному требованию, сформулированному одним из писателей этого течения – Н.Г. Помяловским: «Автор обязан представить факты»[424]. Эти очерки-портреты фактологичны, в них художественный материал подчинен характеристике социальных типов, порождённых «новым порядком». Очерк-портрет создаётся на основе того же структурного принципа: писатель «дробит» действительность, показывая «часть» её, укрупняя в масштабе изображение конкретной личности, подчёркивая, что эта «часть» соприродна «целому», и то, что детерминирует конфликты героев с «коммерсантами», характерно для русской деревни в целом. «Видовая» жизнь типа собирается в единую картину из разных «страничек деревенской жизни», из фактов противостояния носителей «критической мысли» «неправде» «нового порядка»[425].