Исторические байки

Но такого успеха, как в ту зиму, "Алко" не помнит ни до, ни после.

Продукцию еле успевают разливать в 750 миллилитровые бутылки, каждую бутыль снабжают бенгальским огнём. Успех – фантастический, только за зиму 1939-1940 расходится более 450 тысяч бутылок.

Запатентовать название, к сожалению не удаётся, так что бескопирайтное копирование идёт по миру и по сей день.

Слышали может – "Молотов коктейль".

Я за бабушку

Манфред фон Рихтгоффен – немецкий асс номер один Первой Мировой. Его красный триплан знают по обе стороны фронта. Пленных предпочитает не брать. Фирменный почерк – очередь в голову пилоту противника – и вся недолга.

Так что английскому пилоту, оставшемуся в живых после встечи с Рихтгоффеном, надлежит быть счастливу и довольну уже этим фактом. Пилот, однако, довольным не выглядит и требует показать ему девушку. Рихтгоффен приходит в некоторое недоумение: какую девушку?

А пленный в ответ: ну эту, вашу немецкую Жанну д'Арк. Которая во-он на том триплане летает, пилотирует, как богиня, вот меня сегодня сбила. У нас все про неё знают.

Рихтгоффен: это не девушка, это мой самолёт.

Пленный: не может быть.

Рихтгоффен:???

Пленный: Потому что только девушка может летать на самолёте такой гламурной раскраски.

Его тридцатилетняя война

Как известно, японский турист – существо вездесущее. Встречается повсеместно – от Парижа до арктических льдов и вершины Килиманджаро.

Так вот, заносит некоего японского туриста на Филлипины. Ну и рассказывают ему, что во-он в те джунгли ходить не надо. Сидит там солдат японский, тридцать лет уже воюет. Второе поколение полиции его ловит.

Естественно, турист идёт именно в те джунгли, находит соотечественника и пытается объяснить, мол – всё, кончилась война. А тот ему, мол я вас, турист-сан, конечно уважаю, но господин майор меня тут поставил, ему и снимать.

Что делает на этом месте нормальный турист?

Турист японский возвращается в Японию. И развивает бурную деятельность по поиску того самого майора. В чём ему помогает вся страна. В конце концов, майора находят – под другим именем, другой профессией. Тот немедленно извлекает из нафталина военную форму и едет на Филлипины. Мол, "Твоя война закончена".

Вообще-то, местные жители его собираются линчевать. Не даёт лично президент Маркос. Мол, пусть идёт.

Возвращается солдат, смотрит на Токио семидесятых. Потом говорит: "Тут хорошо. Но это – не моя страна".

Возвращается на Филлипины, является к начальнику полиции. Мол, я разрешите тут навеки поселиться. Тот только зубами скрипит. Впрочем, филиппинцы – народ отходчивый. Живёт солдат там сколько-то лет, потом уезжает в Южную Америку, скотину пасти. А потом возвращается в Японию – инструктором по выживанию.

Иногда его спрашивают, как он относится к своей напрасной войне.

Ответ: "Почему напрасной? Мы боролись за то, чтобы Япония стала великой страной. Она стала".

Байки штурмовиков 1.Всё ненужное на слом

1945 год. Сбит Ил-2. Пилот сажает самолёт на брюхо за позициями своих – и немедленно подвергается атаке собственной пехоты. Пехота ведёт себя странно: резво отдирает от самолёта реактивные снаряды. Попытка пресечь безобразие ничем не кончается.

По дороге на базу пилот пытается выяснить, что за ажиотаж.

Пехота мнётся, жмётся, потом с великой неохотой объясняет: ракеты-то ваши, говорят, сульфидином снаряжают, а он от венерических болезней просто диво как хорош.

2. Самец!

1942. В полк привозят новинку советской техники – самолёт Ил-2. Народ ходит, дивится. Подходит замполит. Ну, сказать что-то надо. Что нормальный человек знает про Ил-2? Ага, летающий танк.

Замполит похлопывает по элерону – перкаль, ткань. После чего бодро поясняет: «Советская броня! Хорошая, легкая, надёжная»

3. Форменное

Нрав у Георгия Константиновича Жукова – не подарок. Совсем не подарок.

Через что он собственно и страдает. Да так что всего через год после окончания войны и Парада Победы обнаруживает себя на должности командующего Одесским военным округом. Знакомится с хозяйством. Приезжает в штурмовой авиаполк. Идёт вдоль строя.

Стоят бравые ребята, формы с иголочки, сапоги чистые, новенькие – и на груди две-три медальки. А рядом – для контраста – ну сущие вахлаки: форма – дыра на дыре, сапоги каши просят. Но – иконостасы во всю грудь.

Жуков:

– Это кто? – на бравых ребят.

– Батальон аэродромного охранения.

– А эти? – на вахлаков

– Лётчики.

…К чему я это всё? Ах да, нрав у Георгия Константиновича Жукова – совсем не подарок.

4. Нет атеистов в окопах под огнём

Штурмовики – народ суеверный. Кто-то возит в кармане образ животворящий, кто-то крестится перед каждым вылетом. И никто не соглашается бриться перед вылетом ("Вот Вася побрился, так и схоронили").

Николай Прибылов – летчик от бога. Но летает всегда в том же зимнем комбинезоне. Летом. В жару.

Ему: Мужик, ну когда ты тулуп этот снимешь? Упаришься ведь, амбрэ опять же некоторое.

Он: "Прямщаз. Меня в этом тулупе ещё никто не сбивал. Так что – до нашей победы".