Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Книга 1. 1913-1933

О Тухачевском оставила воспоминания его родственница, а по некоторым сведениям одна из его жен — Лидия Норд. Она видела Тухачевского сразу после Кронштадта, сказала ему, что потрясена зверским подавлением восстания матросов. Тухачевский ей ответил: "А ведь ты должна помнить, как действовала матросня во время революции! Кто ходил по домам с обыском, грабил, насиловал, расстреливал? Нет, мне не жаль этой сволочи". И продолжил: "Но я, получив приказ подавить этот мятеж, большого удовольствия не почувствовал, так как понял, почему выбор остановили на мне".

Тухачевский знал, что Кронштадт и Тамбов — это расплата за поражение в польской кампании 1920 года, в неудавшейся войне против Польши. В 1920-м, весной, он был назначен командующим Западным фронтом, в то время главным фронтом для Красной армии. Тогда Ленин выдвинул лозунг: "Через Варшаву на Берлин и Париж!" Тухачевскому 27 лет. Его противник 53-летний маршал Юзеф Пилсудский. Пилсудский в Первую мировую был на генеральских должностях, Тухачевский в то время командовал взводом. Теперь перед Тухачевским после побед над Колчаком и Деникиным наконец-то возникла цель, о которой в юности он не мог даже мечтать. Это не была просто война с Польшей.

М. Н. Тухачевский

Это был его, Тухачевского, поход на Европу. Его приказ перед июльским наступлением отчетливо передает его состояние; "Бойцы рабочей революции! Устремите свои взоры на Запад. На Западе решаются судьбы мировой революции. Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару. На запад! На Вильну, Минск, Варшаву — марш!"

Здесь не надо обращать внимания на слова о мировой революции. Не о том речь. Этот приказ вообще лучше звучит по-французски. Это чистый Наполеон. Тухачевский был уверен, что армия может все. Ленин требовал наступления. Дзержинский не переставал настаивать, что поляки ожидают Красную армию, чтобы избавиться от помещиков. Сталин 4 августа телеграфировал Ленину: "Польша расслаблена".

14 августа передовые красные части были в предместьях Варшавы. Но сначала беспричинно переоценили революционные чувства поляков и в конце недооценили польское национальное чувство. 16 августа поляки перешли в контрнаступление, а петом в наступление по всему фронту. Дошли до Минска. Это было полное поражение красных.

Троцкий в воспоминаниях пишет: "После вчерашних блестящих побед никому не хотелось с этим мириться. Я застал в Москве настроения в пользу второй польской войны. Желание являлось отцом мысли". Троцкий выехал на Западный фронт, убедился в непригодности армии к повторному наступлению, вернулся в Москву, и Политбюро вынесло решение в пользу заключения мира с Польшей. Мирный договор был подписан 18 марта 1921 года, когда Тухачевский штурмовал Кронштадт.

Своей родственнице Лидии Норд Тухачевский о войне с Польшей сказал: "Я ясно увидел, что моя армия состоит на 50 процентов из всякого сброда и что она не такая, какую я хотел бы иметь". Скорее всего этой армии после четырех лет Первой мировой войны и трех лет Гражданской просто осточертела война. До революционного броска в Европу крестьянской армии вообще не было никакого дела В 1920-м, после Польши, Тухачевский счел, что его карьера завершена Однако после подавления кронштадтского мятежа возникло ощущение, что он реабилитирован. Между Тухачевским и советским Главкомом, бывший царским полковником Сергеем Сергеевичем Каменевым, состоялся разговор по прямому проводу сразу после Кронштадта.

— Наша гастроль здесь закончилась. Разрешите возвратиться восвояси, — сказал Тухачевский.

Каменев ответил:

— Ваша гастроль закончилась блестяще. Поздравляю.

Вопреки всякой исторической логике, интересным все-таки остается вопрос, что было бы, если бы Тухачевский во главе армии прошел через всю Европу и дошел до Парижа. Когда Ленин торопил Тухачевского с наступлением, он вряд ли просчитывал все до конца. Троцкий о Ленине говорит: "Ленин не был механическим счетчиком, не делающим ошибок. Ошибки у Ленина были, и очень крупные ошибки, в соответствии с гигантским размахом его работы". Тухачевский во главе армии мог бы оказаться гигантской ошибкой Ленина. Невозможно предположить, какая рот" осталась бы Ленину и Троцкому, если бы они оказались далеко в тылу, в хвосте у вырвавшегося вперед командарма.

В семье Тухачевских бытовало предание, что они ведут свой род от графа Идриса, который был сыном графа Фландрского Бодуэна IX из французского королевского рода Капетингов. Граф Бодуэн — участник IV Крестового похода и первый император латинской империи на обломках Византии. Старый знакомый Тухачевского по плену француз Фервак указывал на латинские черты лица Михаила Николаевича. Тот же Фервак вспоминал, как летом 1917 года в лагере для военнопленных они с Тухачевским читали Достоевского на французском. Тухачевский тогда неожиданно отреагировал: "Революционная Россия распространит свои пределы далеко за границы, очерченные договорами. С красным знаменем, а не с крестом мы войдем в Византию. Мы встряхнем Россию как пыльный коврик. А потом мы встряхнем весь мир".