Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Книга 2. 1934-1953

14 июля на выборах в сейм Литвы 99,19 процента голосов избирателей по официальным подсчетам отданы за кандидатов единого списка партий трудового народа. В Латвии и Эстонии цифры также переваливают за 90 процентов. В июле 1940 года этому есть ряд объяснений. Опыт Польши, уничтоженной Гитлером и Сталиным, заставляет задуматься об элементарном выживании и не идти на самоубийство. Армии прибалтийских государств, в отличие от финской, неспособны на реальное сопротивление. Коммунистические партии развивают крайнюю просоветскую активность. При этом Литва в качестве пряника получает Виленский край и свою старую столицу Вильнюс. И главное. В июле 1940-го еще не вводят повсеместно колхозы, не отбирают землю и скот. Население этих стран в 1940 году рассчитывает на защиту от нацизма в лице СССР и еще не знает и не может себе представить, что такое сталинские репрессии. Между тем инструкция НКВД о депортации, то есть выселении так называемых антисоветских элементов из прибалтийских государств, была разработана в октябре 1939 года, сразу после подписания с этими странами договоров о дружбе и взаимопомощи. Инструкция лежит без движения полтора года. В мае 1941-го глава НКВД Берия согласовывает со Сталиным проект постановления СНК и ЦК ВКП(б) "О мероприятиях по очистке Литовской ССР от антисоветского, уголовного и социально опасного элемента". Именно с такой формулировки в СССР начинался 1937 год. На стадии согласования документов к Литовской ССР добавлены Латвийская и Эстонская.

Подлежащие репрессиям арестовываются. Имущество конфисковывается. Лагерный срок от 5 до 8 лет с последующим поселением на 20 лет в отдаленных местностях СССР. С 1940-го по 1953 год из Литвы выслано 118 599 человек. Это 4 процента населения. Из Латвии выслано больше 2,5 процентов населения, из Эстонии — больше 3 процентов. Кроме всего прочего, репрессии — это самая опасная, самая недальновидная и бездарная политика из всех возможных на приграничных землях накануне войны.

21 июля 1940 года вновь избранные парламенты прибалтийских государств обращаются в Верховный Совет СССР с просьбами о принятии в состав Советского Союза. Просьбы о принятии в СССР удовлетворены. Население этих стран не знает, что еще месяц назад, 17 июня, нарком обороны Семен Тимошенко представил Сталину докладную записку с предложением: "На территории занятых республик образовать Прибалтийский военный округ". Тимошенко сформирует этот новый военный округ 11 июля. До всяческих выборов, до результатов голосования, до всех просьб о принятии в СССР. Тогда же в своей докладной записке за № 39 CС Тимошенко требует ввода в каждую из занятых республик по одному полку войск НКВД. Для начала.

История с Прибалтикой, точнее с Литвой, будет иметь продолжение зимой 1941 года. В соответствии с секретным протоколом к советско-германскому Договору о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года Германия оставила за собой маленькую часть Литвы — так называемый Сувалкский выступ. 10 января 1941 года в старый секретный протокол вносятся изменения. Гитлер отказывается от своей части Литвы и продает ее Сталину. Сталин покупает эту территорию за сумму, как указано в новом секретном протоколе, в 7 миллионов 500 тысяч золотых долларов, равную 31 миллиону 500 тысячам германских марок.

Польская, финская, прибалтийская военные кампании до предела раскручивают в стране продовольственный кризис. Советские войны конца 30-х годов сами по себе не порождают голод. Они просто загоняют в штопор неэффективную военизированную экономику, которая и в мирное время не в состоянии была обеспечивать население, да и не ставила такой задачи. Начавшаяся Вторая мировая война, частичная мобилизация в СССР под польскую и финскую кампании вызвали бешеный покупательский ажиотаж. 17 сентября 1939 года Молотов по радио заявляет, что "страна обеспечена всем необходимым", а люди уже сметают в магазинах соль, спички, крупу. Под новый 1940 год в продаже уже нет хлеба и муки. На рынках взлетают цены. Молоко больше не покупают на литры, а меряют стаканами, муку — блюдечками, картошку продают поштучно. В сельской местности правительство вообще запрещает продажу хлеба. Крестьяне бегут с голоду в города.

Из писем граждан: "Я хочу рассказать о тяжелом положении, которое создалось за последние месяцы в Сталинграде. У нас теперь некогда спать. Люди в два часа ночи занимают очередь за хлебом. Матери с детьми на руках, старики — по 6–7 тысяч человек. Страшно видеть безумные, остервенелые лица, лезущие за чем-нибудь в магазине. На глазах у всех умер мальчик, съевший доставшуюся ему пачку чая. И везде говорят об одном: "Дожили, говорят, на 22-м году революции до хорошей жизни, радуйтесь теперь"" (Сталинград, зима 1940 года). "От многих матерей приходится слышать, что ребят хотят губить. Говорят, затоплю печку, закрою трубу, пусть уснут и не встанут. Кормить совершенно нечем. Я тоже уже думаю об этом" (Нижний Тагил, февраль 1940 года).