Исторические очерки Дона

Станицы Грушевская, Кривянская, Новочеркасская, Аксайская, Александровская, Ольгинская, Гниловская, Хомутовская, Кагальницкая, Мечетинская и Владимирская составили 24-й Донской казачий полк под начальством войскового старшины Попова.

Станицы Раздорская на Дону, Кочетовская, Нижне-Кундрюцкая, Екатерининская, Усть-Быстрянская и Великокняжеская дали 25-й Донской казачий полк под начальством полковника Медведева.

Станицы Семикаракорская, Золотовская, Константиновская, Богоявленская, Николаевская, Мариинская, Камышевская, Ермаковская, Денисовская и Платовская составили 26-й Донской казачий полк под начальством войскового старшины Багаева.

Дивизия получила наименование 4-й Донской казачьей дивизии. К ней был придан от 2-й казачьей Сводной дивизии артиллерийский дивизион полковника Кузнецова из 2-й и 3-й Донских казачьих батарей — первоочередных. Начальником дивизии был назначен генерал лейтенант Телешов (не казак). Бригадами командовали генерал-майоры: Стоянов и Абрамов.

16-го августа 1904-го года Государь Николай II лично прибыл на Дон проводить дивизию в действующую армию. У артиллерийского лагеря, в Персияновке, подле Новочеркасска, состоялся смотр дивизии. Государь благодарил казаков за быстрый сбор дивизии, и высказал уверенность, что дивизия «поддержит старую боевую славу донских казаков». От лица Государыни Государь благословил полки дивизии иконами.

В Маньчжурию донские полки прибыли тогда, когда после тяжелого и кровопролитного сражения под Ляояном Русские войска отошли на реку Шахэ и окопались на ней.

Прекрасно снабженная и одетая, на рослых кровных конях, с молодцами казаками дивизия произвела огромное впечатление в армии.

— Это наша гвардия, — говорили в сибирских полках.

17-го октября 3-ья сотня 19-го Донского казачьего полка есаула Косоротова, состоявшая из трех взводов, без младших офицеров, обнаружила перед собою два японских орудия. Впереди — поле, поросшее не снятым «гаоляном», растением, подобным кукурузе, таким же высоким, с твердыми стеблями. Косоротов развернул лаву и пошел в атаку на батарею. Под ним был убит конь. Казак Власов подвел ему своего коня, но и он был сейчас же убит, а сам Косоротов ранен в обе ноги. Казак Ашинин вывез из боя раненого командира. Сотню повел вахмистр. Он был ранен. Между тем казаки были в ста шагах от орудий. Левофланговый взвод попал на проволоку. Атака приостановилась. Кто-то крикнул:

— Назад!.. Тут проволока!..

Остатки сотни повернули и помчались назад.

15 казаков было убито, 32 ранено. Лошадей убито 33, ранено 37.

Почти вся сотня погибла в этой атаке.

Отсутствие правильного обучения, отсутствие офицеров, взаимной выручки, непонимание обстановки, привели к тому, что лихая атака обратилась в поражение. Где же были другие сотни 19-го полка? Где были остальные полки дивизии, бывшей тут же, слышавшей грохот орудийной пальбы и ружейный огонь прикрытия батареи, и не пошедшей поддержать смелый порыв Косоротова? И пошли разговоры: «Японец хитрее нас… Он у себя дома… Ему Китай помогает»… Заколебался дух… Дивизия замерла в бездействии. Стали поговаривать: «Конные атаки теперь невозможны»…

В конце декабря генерал-адъютанту Мищенко было поручено идти в набег в тыл японцам, к станции Инкоо, которую разорить и сжечь. В набег были назначены 19-й, 24-й и 26-й Донские казачьи полки — 18 сотен; 21 сотня уральцев и забайкальцев, 11 сотен кавказских горцев, 18 эскадронов Черниговского, Нежинского и Приморского драгунских полков, 4 сотни пограничной стражи, полусотня конных разведчиков стрелков, 4 конные охотничьи команды, 12 орудий забайкальских казачьих батарей, 6 конных орудий 20-й конной батареи и 4 пеших орудия.

Грозная сила из 76 эскадронов и сотен и 22 орудий, около восьми тысяч всадников, тронулась 27-го декабря четырьмя колоннами — генерала Самсонова, войскового старшины Свешникова, генерал-майора Абрамова и генерал-лейтенанта Телешова — вдоль реки Ляо-хэ.

За три дня прошли 110 верст, и 30 декабря конница подошла к железнодорожной станции Инкоо.