Исторические очерки состояния Византийско–восточной церкви от конца XI до середины XV века От начала Крестовых походов до падения Константинополя в 1453 г.

После характеристики церковной историографии Каллист описывает задачу и объем его предначертываемого труда. «Все церковные историки, взятые вместе, изображали историю Церкви за первые шесть веков (неполных), но до сих пор никому еще не пришло на мысль описать церковные события последующих веков, и притом так, чтобы и предыдущие события связать с ними, составить из рассказа о тех и других одно целое сочинение. Я не понимаю отчего это случилось: от косности ли духа или от того, что задача казалась слишком великой и трудной. И в самом деле, исторические факты рассеяны в очень многих и различных сочинениях, так что нелегко изучить их и удержать в памяти. И вот я, — замечает о себе историк, — употребил много времени и много труда, чтобы познакомиться со всеми этими материалами и на основании их обработать историю кафолической Церкви в одном сочинении. И первее всего, что рассказано историками прежде меня, то и я перескажу, но своим языком, излишнее и бесполезное у них выпущу я, а необходимому и полезному дам соответствующее место; чего в их сочинениях не достает — пополню, примеченное одним и выпущенное другим занесу на страницы своей истории. Я приму на себя задачу различные религиозные их мнения оценить сообразно той норме, которая установилась в Церкви: неподлинному и ложному противопоставлю правильное и здравое учение. К этому рассказу из древних историков, — заявляет автор, — я присоединю рассказ о событиях, еще никем не описанных, и доведу историю до нашего века. Я надеюсь, что моя история будет полезна для читателя, из нее, как из обильнoro источника, каждый может почерпать нужное. В настоящее время очень трудно добыть столь многие церковно–исторические сочинения, если хотим ознакомиться с церковной историей. Различие стиля и количество исторических книг делают неудобным их чтение. Иное дело — одно сочинение, написанное одним стилем и в одном тоне, каково именно и будет мое сочинение, его будет легко читать и притом оно будет представлять собой связанное, упорядоченное целое. Я думаю, что моя история настолько же будет превосходить другие, насколько целое важнее части, насколько полное сочинение преимуществует перед отрывочными».[1041]

Хотя Никифор ясно высказывал намерение написать церковную Историю до своего времени, но такой полной истории этого автора не существует. До нас дошло описание Никифором церковных событий, простирающееся до смерти византийского император_а Фоки (начало VII века) в XVIII книгах. Было ли написано Никифором еще что-либо в виде продолжения указанного труда — неизвестно. Одно обстоятельство могло бы склонять к мысли, что Никифор продолжил свой труд, но это обстоятельство, как увидим, сомнительного значения и не может пролить настоящего света на вопрос. Нужно сказать, что для большей ясности понимания содержащегося в XVIII книгах его «Истории», Никифор приложил конспект этого содержания. Но кроме этого конспекта сохранился еще другой конспект, заключающий перечень содержания дальнейших книг той же истории, именно XIX-XXIII книг — д₀ смерти императора Льва Мудрого (начало X века). Возникает вопрос^-. не написал ли Никифор продолжения своего сочинения (по | крайней мере до X века), — продолжения, которое потом затеряI лось? На этот вопрос, впрочем, едва ли можно дать другой ответ, кроме отрицательного. Издатели «Церковной Истории» Никифора сомневаются в том, чтобы указанный добавочный конспект произошел от самого историка XIV века.[1042] Никифор Каллист сам дает руководящую нить, при пособии которой легко определяем, что именно написано этим автором: во–первых, он оставил ясный конспект, из которого открывается, что он действительно написал XVIII книг; во–вторых, как бы во избежание всяких недоразумений, историк снабдил свои XVIII книг акростихом. Если мы прочтем первые буквы этих XVIII книг его истории, то получим и имя автора, и указание на число книг, написанных этим автором: = 18 буквам, обозначающим объем сочинения в книгах.[1043] Ввиду этого, второй конспект нужно признать какой-то неразгаданной случайностью. Тем не менее остается открытым вопрос, почему Никифор, написавший известные нам XVIII книг в цветущем возрасте и доживший до преклонных лет, не довел до конца или по крайней мере не продолжил своего труда?