Исторические портреты. 1613 — 1762. Михаил Федорович — Петр III

Но неожиданно осложняются отношения с Англией. Английский министр Тоунсенд, обещавший передать письменное предложение о военном союзе, потребовал в марте подписать только торговый договор. Куракин не согласился это сделать без указания Петра. Причиной такого поворота стало так называемое Мекленбургское дело. Его суть в том, что герцог Мекленбурга, разведшийся с первой женой, женился вторым браком на племяннице Петра Екатерине Ивановне, дочери его покойного брата — соправителя Ивана V Алексеевича. По брачному договору (22 января 1716 года) Петр обещает герцогу передать города Висмар и Варнемюнде, из тех же шведских владений. А 8 апреля, в день брачной церемонии, заключается союзный договор между Россией и Мекленбургом. Петр обещает военную помощь своему зятю, поддержку от внутренней оппозиции. По существу, Мекленбург становится в отношения протектората к России.

Эти, по словам Ключевского, «мекленбургские пустяки» усложнили отношения России с некоторыми европейскими государствами.

Петр организует новый поход. Цель экспедиции — принудить Швецию к миру. Он не хотел никаких земель ни в Германии, ни в Швеции. Все территории, которые удалось отвоевать у шведов по южному побережью Балтики русским войскам или с их участием, Петр согласился передать союзникам — Дании, Ганноверу, Саксонии и Пруссии, обещал кое-что и Мекленбургу.

В Северной Германии Петр собрал пятидесятитысячную русскую армию для предстоящей операции на юге Швеции. На рейде Копенгагена появился русский флот — двадцать два корабля, в том числе четырнадцать крупных, линейных. Здесь же находились флоты Дании, Англии и Голландии, и Петр — не только адмирал, но и монарх — возглавил объединенную эскадру, очень внушительную — восемьдесят один корабль. Пятого августа флот вышел в море, сопровождая четыреста торговых судов. Дошел до острова Борнхольм и вскоре вернулся обратно, поскольку шведские корабли укрылись в своих гаванях. Десятидневная морская демонстрация во главе с русским царем-флотоводцем произвела впечатление, но на исход Северной войны никак не повлияла. Десант не высадили, поскольку русские войска по-прежнему томились в бездействии в Мекленбурге и других местах. В конце августа началась их транспортировка в Копенгаген, но проходила она крайне медленно, с преднамеренными со стороны датчан задержками. Наступила осень с холодами и штормами, и 17 сентября Петр заявил датскому королю, что откладывает десант на следующий год, поскольку не хочет рисковать своими отборными полками. В ответ посыпались обвинения в «предательстве", намерениях захватить Копенгаген, заключить мир с Карлом XII и прочих замыслах. В ответ царь начинает вывод войск из Дании в Росток, ведет переговоры о десанте в Сконе в следующем году, говорит о готовности отвести полки из Мекленбурга; словом, проявляет крайнюю сдержанность и лояльность. Обвинения Англии и союзников в связи с Мекленбургом и пр. были, конечно, только предлогом; истинная причина их заявлений и акций — беспокойство по поводу роста могущества и влияния России на Балтике, в европейских делах, боязнь превращения Балтийского моря в „русское озеро“. Более того, Англия, опираясь на Ганновер и другие государства, стремилась к господству на Балтике, к тому, чтобы иметь здесь такие же опорные пункты, как в Средиземноморье (наподобие, например, Гибралтара). Отсюда идут выпады Георга I и Фредерика IV, их влиятельных министров, советников в адрес Петра, попытки ослабить влияние России в Северной Европе, разрушить Северный союз.

Но, несмотря на некоторые неудачи и просчеты в делах дипломатических, Петр мог быть доволен ходом дел — не претендуя ни в коей мере на германские города и земли, он соглашался на их включение в состав владений Ганновера и прочих государств-союзников; тем самым последние должны 6удут заботиться о сохранении за собой новых приобретений, сделанных при решающей помощи русского царя, и поддерживать его завоевания в Восточной Прибалтике.

История с десантом, явные проволочки союзников, с одной стороны, раздражали Петра, как он признается в письме Апраксину:

— — Бог ведает, какое мучение с ними. Сущее надобное время пропускают, будто чужое дело делают.

— Но с другой стороны, испытывает удовлетворение:

— Такой чести повелевать флотами чужестранных народов и своим вместе едва ли кто на свете удостаивался. Я с удовольствием вспоминаю доверенность тех держав.

Правда, объединенный флот производил у берегов Швеции только маневры и салюты. По шведским кораблям, которые заблаговременно попрятались, как мыши в норы, не сделали ни одного выстрела. Но приятным был сам факт совместной демонстрации, во время которой русская эскадра 28 сентября торжественно отметила победу под Лесной, а английская вместе с ней палила из орудий, «поздравляя воспоминанием сей виктории» (так описывает русский походный журнал события того дня).