Но главное все же заключалось в другом: Анна подписала бы все, что угодно, лишь бы вырваться наконец из захолустной Митавы, прервать унылую череду долгих лет своей убогой, неинтересной жизни, насладиться пусть не властью, но хотя бы почетом, достатком и покоем. Ей так хотелось выйти из Успенского собора Кремля с императорской короной на голове, под звон колоколов, грохот салюта, восторженные крики толпы. Конечно, она не могла не использовать внезапно открывшийся перед ней чудесный шанс. Свой отъезд из Митавы — как оказалось, уже навсегда — Анна Иоанновна назначила на 29 января.
В тот день царский поезд двинулся по заснеженным дорогам на восток. Б.Л. Долгорукий, как цербер, не отходил от императрицы и даже ехал с ней в одних санях — он боялся как бы Анна не узнала о тайных замыслах верховников. Две недели в пути — времени достаточно, чтобы и насладиться картинами зимней природы, и испытать всевозможные дорожные неудобства, и вспомнить всю прошлую жизнь. Для этого было самое время — ведь Анна оказалась на очередном переломе своего земного пути…
Жизнь ее сложилась неудачно. Она была исковеркана чужой могучей волей, подчинена чужим интересам, прошла в страхе, унижении, бедности, без тепла и семьи. А ведь началось все так лучезарно: 28 января 1693 года в Кремле родилась царская дочь. Сохранившиеся до наших дней великолепные кремлевские дворцы и церкви дают представление о той неземной красоте, которая окружала новорожденную царевну. Блеск злата и серебра, яркие цвета настенных росписей, тисненные золотом кожи, восточные ковры, немыслимой красоты сочетания желтого, голубого, лазоревого, алого, — все это создавало впечатление праздника, рая. Но рая на земле, как известно, уже давно нет — жизнь в кремлевских дворцах и крестьянских избах подчинена общим законам любви и ненависти, голода и сытости, болезни и смерти.
Вряд ли Анна помнила отца — царь Иван V умер, когда ей было всего три года. Во всем его облике отчетливо проступали признаки вырождения: слабоумный, косноязычный и немощный с детства, Иван был не способен к ремеслу царей. Но волею властолюбивой старшей сестры Софьи он в 1682 году был сделан соправителем своего брата — Петра I. Софья всегда стояла за спиной Ивана. Именно она заставила восемнадцатилетнего царя в 1684 году жениться — от Ивана был нужен наследник. Это позволило бы продлить ее власть правительницы и устранить от престола Петра. В невесты Ивану подобрали здоровую, как говорят, кровь с молоком, двадцатилетнюю русскую красавицу Парашу — Прасковью Федоровну из боярского рода Салтыковых.
Ходили упорные слухи, что царь Иван к брачной жизни был еще менее способен, чем к государственному правлению, и что настоящим отцом Анны и ее сестер был стольник Василий Юшков, к которому действительно весьма благоволила царица Прасковья, награждая его не по чину богатыми подарками, деревнями, драгоценностями и деньгами. Кто знает истину? Первые пять лет брак оставался бесплодным, а потом Параша родила пять дочерей и среди них — в 1693 году — Анну. Две девочки умерли в младенчестве, остальные: Екатерина, Анна и Прасковья — выжили. После смерти Ивана царица с тремя девочками окончательно покинули Кремль и переселились в загородный дворец Измайлово. Именно с подмосковным селом Измайловом были связаны самые ранние и, вероятно, лучшие воспоминания безмятежного детства Анны. Измайлово конца XVII века — тихий, зеленый уголок, где как бы остановилось время. Австрийский дипломат Корб, побывав там, назвал Измайлово «волшебным убежищем». На острове, окруженном кольцом прудов, стоял деревянный, причудливой формы дворец. Вокруг радовали глаз клумбы с роскошными заморскими цветами: лилиями, розами, тюльпанами. А дальше — за прудами, вдоль речки Серебровки, сколько хватало глаз — цвели сады, яблоневые, вишневые, сливовые. В Измайлове имелись оранжереи, где для царского стола зрели мандарины, виноград и даже ананасы. Украшением усадьбы были зверинец и птичник с десятками зверей и птиц. Тенистые рощи, благоухающие кусты терновника и барбариса вдоль уютных тропинок… Одним словом, простор, покой и прохлада.