Исторические портреты. 1613 — 1762. Михаил Федорович — Петр III

Далее Миних пишет то, что подтверждается другими источниками — письмами, мемуарами, даже портретами: «Она была от природы неряшлива, повязывала голову белым платком, идя к обедне, не носила фижм и в таком виде появлялась публично за столом и после полудня за игрой в карты с избранными ею партнерами, которыми были принц — ее супруг, граф Линар — посол польского короля и фаворит великой княгини, маркиз де Ботта — посол австрийского императора, ее доверенное лицо… господин Финч — английский посланник и мой брат (барон X. В. Миних)». Только в такой обстановке, дополняет сын фельдмаршала Эрнст, она бывала свободна и весела в обществе.

Вечера эти проходили за закрытыми дверями в апартаментах ближайшей подруги правительницы и ее фрейлины Юлии Менгден или, как презрительно звала ее потом императрица Елизавета Петровна, Жульки. Без этой, как писали современники, «пригожей собой смуглянки» Анна не могла прожить и дня — так они были близки. Их отношения были необычайны и бросались в глаза многим. Финч, знавший хорошо всю карточную компанию, писал, что любовь Анны к Юлии «была похожа на самую пламенную любовь мужчины к женщине», что они часто спали вместе. Анна дарила Юлии бесценные подарки, в том числе полностью обставленный дом.

Многие наблюдатели сообщали, что, кроме Юлии, на Анну оказывал огромное влияние граф Линар, тотчас же появившийся после прихода Анны к власти. Говорили о предстоящем браке Линара и Юлии. Цель его состояла в том, чтобы прикрыть связь правительницы с кем-то из этой пары. Во всяком случае, французский посланник Шетарди видел записку Линара к правительнице, перехваченную людьми Елизаветы Петровны. Тон и содержание ее не оставляли сомнений относительно истинных причин этого события. Осенью 1741 года Линар уехал в Дрезден, чтобы получить там отставку и стать при Анне Леопольдовне обер-камергером. Как известно, эту ключевую в управлении Россией роль при Анне Иоанновне играл Бирон. Теперь на нее готовился Линар. По дороге в Петербург Линару стало известно о свержении Анны Леопольдовны, и он повернул назад. И правильно, надо сказать, сделал — не избежать бы ему путешествия в Сибирь.

В ожидании Линара Анна и Юлия долгими вечерами, сидя у камина, занимались рукоделием — спарывали золотой позумент с бесчисленных камзолов Бирона, чтобы отправить его на переплавку. Юлия давала советы своей сердечной подруге, как управлять Россией… Анна Леопольдовна была существом безобидным и добрым. Правда, как писал Манштейн, правительница «любила делать добро, но вместе с тем не умела делать его кстати». Таким, как Анна, — наивным, простодушным и доверчивым, места в волчьей стае политиков не было, рано или поздно такие случайные люди гибнут. Так и произошло с Анной Леопольдовной. В октябре — ноябре 1741 года, получив достоверные известия о заговоре Елизаветы Петровны, Анна поступила наивно и глупо… Но об этом будет рассказано позже.

Единственный документ, который дает представление о подлинной жизни маленького императора Ивана — систематическая опись императорских покоев. Пройдя через множество комнат и зал, мы попадаем в спальню Ивана. Здесь всем командовала старшая мамка царя Анна Юшкова, не отходившая от младенца ни на шаг. Ночевала она в соседней комнате, рядом жила и тщательно выбранная из множества кандидаток кормилица Екатерина Иванова со своим сыном — молочным братом Ивана. У царя было две дубовые колыбели, оклеенные снаружи парчой, а изнутри — зеленой тафтой. Колыбели специально строил лучший мастер Адмиралтейства. На маленьких скамеечках лежали мягкие подушечки, покрытые алым сукном. Не менее красивы были и маленькие кресла — малиновый бархат, золотой позумент. Первый трон императора был пока на колесах — кресло с высокой спинкой и ножками. Мебель, убранство комнат — все это было произведениями искусства, созданными выдающимися мастерами. Особенно великолепны были вышитые золотом и серебром обои. Оконные и дверные занавеси подбирались в тон обоям, которые были всех цветов радуги: зеленые, желтые, малиновые, синие. Пол также обивали красным или зеленым сукном, заглушавшим все шумы и скрипы. До чудесной опочивальни царя мог долетать лишь нежный перезвон часов да легкое шуршание платьев служанок и фрейлин, которые сдували каждую пылинку с младенца — повелителя их жизни. Дошло до нас и первое описание «путешествия" императора из Летнего в Зимний дворец в субботу 21 октября 1740 года, составленное Э. Финчем: „По дороге я встретил юного государя. Его величество сопровождал отряд гвардии, впереди ехал обер-гофмаршал и другой высший чин двора, камергеры шли пешком. Сам государь в карете лежал на коленях кормилицы, его сопровождала мать, великая княгиня Анна Леопольдовна. За их первой каретой ехало еще несколько, образуя поезд. Я немедленно остановил свой экипаж и вышел из него, чтобы поклониться Его величеству и Ее величеству“.