Исторические портреты. 1762-1917. Екатерина II — Николай II

Однако в конце концов было решено продолжить домашнее образование, но на более серьезных началах. В качестве наставников будущего императора были привлечены такие известные ученые, как экономист А. К. Шторх, экономист и правовед М. А. Балугьянский, историк Ф. П. Аделунг, В. Кукольник (отец известного драматурга). Однако Николай испытывал непреодолимое отвращение к отвлеченному знанию и оставался совершенно чужд тем «усыпительным лекциям», которые ему читали. «Я помню, как нас мучили, — рассказывал он впоследствии М. А. Корфу, — покойный Балугьянский и Кукольник. Один толковал нам на смеси всех языков, из которых не знал хорошенько ни одного, о римских, немецких и Бог знает каких еще законах, другой — что-то о мнимом „естественном праве“. В прибавку к ним являлся еще Шторх со своими усыпительными лекциями о политической экономии, которые читал нам по своей печатной французской книжке, ничем не разнообразя этой монотонии. И что же выходило? На уроках этих господ мы или дремали, или рисовали какой-нибудь вздор, иногда собственные их карикатурные портреты, а потом к экзаменам выучивали кое-что в долбежку без плода и пользы для будущего. По-моему, лучшая теория права — добрая нравственность, а она должна быть в сердце, независимо от этих отвлеченностей, и иметь своим основанием религию». Как он уверял своего собеседника, «общие предметы или забываются, или не находят никакого приложения в практике».

Столь откровенное пренебрежение теорией, даже гордость своим неполноценным образованием, звучащая в этих рассуждениях, дает представление об общем отношении к знаниям, которое сформировалось у Николая в годы учения и сохранилось на всю жизнь (рассказ его относится к 1847 г.). Любопытно, что изучение русской истории ограничилось у Николая I самыми элементарными сведениями, которые он почерпнул из занятий с Ахвердовым. Да и они завершились временем Ивана Грозного и Смуты. Не лучше обстояло дело и с всеобщей историей — ее преподавал Николаю учитель французского языка дю Пюже.

Как отличался в этом смысле Николай от своего старшего брата Александра, очаровавшего в свое время интеллектуальную европейскую элиту именно умением вести философскую беседу, поддержать самый тонкий и изощренный разговор! Николай впоследствии также обрел популярность в Европе, но благодаря совсем иным чертам: восхищались великолепием и царственностью манер, достоинством внешнего облика всевластного монарха. Восхищались придворные, а не интеллектуалы. Стремление заземлить все проблемы, сделать их более примитивными, чем они есть на самом деле, а значит, и более понятными для себя и своего окружения проявилось у Николая I с особенной силой в годы его правления: недаром ему сразу так понравилась своей простотой и навсегда осталась близкой знаменитая уваровская триада — православие, самодержавие, народность.

Формированию подобных представлений во многом способствовало и то поприще, которое предназначалось младшим великим князьям: вряд ли тогда кому-либо могло прийти в голову, что Николаю предстоит в будущем царствовать. Ведь после принятия в конце XVIII века «Учреждения об императорской фамилии» престолонаследие допускалось только по прямой мужской линии. И Николай, будучи вторым братом царствующего императора, практически не имел никаких шансов взойти на престол. Между ним и троном стоял не только Константин, но и дети, которые могли появиться у обоих старших братьев. Поэтому в условиях, когда всю Европу одна за другой сотрясали войны, военная служба, а следовательно и военное образование казались естественными и неизбежными для Николая и его младшего брата Михаила.

Как мы видели, это полностью отвечало желаниям самого Николая. В 1810 году его воспитатель Ахвердов, желая внушить мальчику мысль, что помимо военного поприща есть все-таки и иные достойные занятия в жизни, задал ему сочинение на тему: «Доказать: что военная служба не есть единственная служба дворянина, но что и другие занятия для него столько же почтенны и полезны». И что же? Николай просто проигнорировал задание — не написал ни одной строки и, сколько его ни убеждали, решительно отказывался выполнить требуемое. В конце концов Ахвердов вынужден был сам продиктовать Николаю это сочинение, о чем не преминул сообщить Марии Федоровне. Николаю в это время шел пятнадцатый год.

Образование юных великих князей состояло в основном в углубленном изучении точных наук и военных дисциплин: высшей математики, опытной и теоретической физики, а также артиллерии, фортификации и прочего. Изучались также общие основы тактики и стратегии. Самыми любимыми у Николая Павловича были уроки полковника Джанотти, преподававшего ему инженерную часть. Это во многом определило его дальнейшую специализацию — руководство инженерными подразделениями русской армии.

Впрочем, систематические занятия завершились довольно рано — в 1813 г. И затем Николая либо вовсе не обременяли учением, либо он слушал небольшие отдельные курсы.