Исторические портреты. 1762-1917. Екатерина II — Николай II

Наследник престола сообщает отцу свои впечатления о народе, который везде с радостью его приветствует, собирается на улицах толпами, чтобы выразить свое восхищение и преданность. Но это не мешает ему увидеть неблагополучие, низкий уровень благосостояния и культуры простого народа в городах и селениях. «Жалко смотреть на дома казаков», это «лачуги из кусков железа», пишет он после посещения станицы Таналыкской на Урале. В другом письме он отмечает «нищету народа» в Вятке, грязь и неопрятность в избах. И совсем в другой тональности пишет о поездке через немецкие колонии на левом берегу Волги, между Вольском и Саратовом, по луговой стороне: «Весело смотреть на их благополучие, этот добрый народ сделался совершенно русским и называет себя русским, но в них осталась их почтенная аккуратность немецкая, живут они чисто, пасторы у них преумные, и они меня принимали с удивительным радушием, точно как настоящие русские». Напротив, о поляках всегда пишет с оттенком раздражения и недовольства.

Много времени уходило на смотры войск всех родов (пехоты, кавалерии, артиллерии), жандармских команд, корпусов внутренней стражи, казаков, причем астраханских видел впервые. Оценка всегда была самая высокая: «удивительный порядок», «отличный порядок», «очень хорошее состояние».

Письма наследника раскрывают в нем натуру впечатлительную, эмоциональную, душевно богатую и тонкую. Он воспринимает увиденные города как людей, у каждого свое лицо, характер, приметы. «Город Оренбург чистенький, лучше Тобольска строениями. Стены, его окружающие, во многих местах совсем разваливаются». «Город Уральск довольно красивый, 600 каменных домов». «Город Саратов красиво расположен, но тоже довольно разбросан, красивые каменные дома», а зала дворянского собрания лучше казанской. «Местоположение Липецка весьма живописно, городок чистенький и заведения для вод содержатся опрятно и без всяких излишних затей. На лето туда много съезжаются». Тула — «город удивительно как быстро поправляется после ужасного пожара», Рязань — «город хорошенький». Город Калуга «очень понравился». А вот «город Владимир из беднейших всей губернии, уездные, которые я видел, гораздо лучше его, но зато он богат историческими воспоминаниями». Пермь, говорят, много потеряла после перенесения Горного правления в Екатеринбург. В Харькове, который понравился, отмечает в обществе «чрезвычайно много красавиц». В Крыму привлекает «славный климат, круглый год земляника». С восторгом пишет цесаревич о впервые увиденном Киеве: «Вот наконец и мне удалось побывать в нашей древней столице, которая сделала на меня неизгладимое впечатление».

Но особенный рассказ о Тобольске, куда прибыл 1 июня 1837 г. «Пишу тебе, милый, бесценный Папа, и сам не верю своим глазам, что из Тобольска, все это кажется мне сном, и весьма приятным (это за 80 лет до трагических дней пребывания здесь его внука с семьей). Начну с того, чтобы благодарить Тебя, милый Папа, послать меня в этот отдаленный и любопытный край, который никого из нас еще не видел. „…“ Восторг, с которым меня здесь везде принимали, меня точно поразил, радость была искренняя, во всех лицах видно было чувство благодарности своему Государю за то, что он не забыл своих отдаленных, душою ему преданных, и прислал к ним сына своего, который тоже умеет понять счастье делать счастливыми других. „…“ Они говорят, что доселе Сибирь была особенная страна, а теперь сделалась Россиею». Наследник характеризует Сибирь как «край чрезвычайно любопытный» и выражает сожаление, что в этот раз не удалось далее съездить, надеясь притом, если Бог даст, со временем туда попасть.

Еще не получив этого письма, отец 1 июня, предполагая, что сын уже в Тобольске, пишет: «Итак, если Бог благословил, ты сегодня в столице Сибири — какая даль! Но какое тебе на всю жизнь удовольствие, что там был, где еще никто из русских царей не бывал. Любопытно знать, что ты там найдешь, не скоро получим мы твои письма». Но уже через две недели, 14 июня, Николай I писал «милому Саше»: «К большой нашей радости, получили мы, наконец, письмо твое из Тобольска. „…“ Меня душевно радует, что вижу, с каким удовольствием обращаешь ты внимание на все предметы, и начинаешь правильно о них судить».