Исторические портреты

– ?Что ж, посмотрим, умеют ли они стрелять, – ответил генерал и поскакал к переправе, ведя за собой отряд.

В том деле французам не удалось защитить переправу, хотя и обороняли они выгодную для себя позицию. Русская пехота, бесстрашно «перейдя реку», устремилась в рукопашный бой, от которого неприятель «отказался». Милорадович оказался героем событий, которые состоялись на том и на другом берегу Вероны.

Император Павел I о подвигах шефа Апшеронского мушкетерского полка узнавал из донесений А.В. Суворова-Рымникского, который никогда не забывал упомянуть в них отличившихся офицеров и генералов. Милорадович был сперва награжден орденом Святой Анны 1-й степени, а затем пожалован званием командора Мальтийского ордена с ежегодным пенсионом в 10 тысяч рублей.

Суворов назначил приглянувшегося ему в боевой ситуации Милорадовича дежурным генералом при своем штабе. Так Михаил Андреевич, говоря современным языком, стал главным оперативником штаба союзной русско-австрийской армии в Северной Италии. Так раскрылась новая грань его военных способностей.

В Швейцарском походе генерал-майор Милорадович отличился при штурме Сен-Готарда. В походе 1799 года он подружился с великим князем Константином Павловичем, который в 1825 году по своей воле отказался от российского императорского престола.

В летописи суворовского Швейцарского похода был такой боевой эпизод. При переходе через Альпы Милорадович начальствовал над передовым отрядом. Достигнув вершины горы, утесистой, как стена, солдаты были в недоумении: как спуститься вниз?

– ?А вот как, – сказал Милорадович, опрокинулся на спину и покатился вниз.

Солдаты сделали то же самое и покатились за ним. Ожидавший у подошвы горы неприятель встретил их жестоким ружейным огнем. Но русский отряд, упавший с облаков, как горная лавина, расстроил, смял и раздавил французских стрелков.

…Вернувшись из Итальянского и Швейцарского походов, Апшеронский пехотный полк вместе со своим шефом вплоть до 1805 года квартировал на Волыни. Оттуда апшеронцы в составе кутузовской армии выступили в Австрию: началась Русско-австро-французская война. Милорадовичу вверяется командование пехотной бригадой. Бригада проделала поход с Волыни до западных границ империи Габсбургов «без нареканий» и людских утрат. Русская же армия к началу войны опоздала в силу удаленности России от места событий.

После поражения союзников в сражении под Ульмом в октябре 1805 года генерал-майор Милорадович командовал арьергардом русских войск. В ходе ожесточенных боев арьергард сдержал натиск преследователей и не позволил французам развить успех Ульмской баталии. Арьергард не дал себя ни обойти, ни связать боем в невыгодных условиях.

Командуя бригадой при отступлении армии М.И. Голенищева-Кутузова от Браунау, Милорадович и его бойцы отличились в сражении при Амштеттене. Именно он оказал большую поддержку князю П.И. Багратиону в неравном по соотношению сил бою с кавалерией маршала империи Мюратом и гренадерами еще одного наполеоновского полководца, Удино. Главнокомандующий русской армией писал в донесении императору Александру I из местечка Мелька:

«…Нападение неприятельское было так сильно, что должно было его (Багратиона. – А.Ш.) подкрепить резервным корпусом под командою генерал-майора Милорадовича».

В столкновении при Кремсе в том же октябре месяце 1805 года Милорадович руководил фронтальными атаками против французов, тем самым гася их наступательный пыл. Однако командовавший противной стороной маршал Адольф Эдуард Казимир Мортье упорствовал: он задействовал в деле все три пехотные дивизии своего корпуса – генералов Газана, Дюпона и Дюмонсо.

По дороге на Штейн французы затеяли схватку за селение Унтер-Лойбен, которое несколько раз переходило из рук в руки. В конце концов Милорадовичу пришлось, «огрызаясь» ударами в штыки, отступить. Тем самым он заманивал увлекшегося Мортье, одного из лучших полководцев Французской империи (и к тому же генерал-полковника артиллерии и моряков Императорской гвардии), в западню, под удар с флангов. И это ему вполне удалось.

Под такой удар попала атаковавшая в первой линии пехотная дивизия генерала Газана. Она была сбита полками Милорадовича в «собственный тыл», потеряв при этом 5 орудий и 1,5 тысячи человек пленными. Маршалу Мортье с остатками дивизии пришлось пробиваться через русские ряды, что ему и удалось сделать. У берега Дуная разбитых французов ожидали суда. Погрузка на них всех, кто это мог сделать, шла под огнем русских батарей, поставленных у самой воды.

Император Наполеон I воспринял известие о поражении французского корпуса под Кремсом и редкой неудаче маршала Мортье с нескрываемым огорчением. Молча выслушав донесение, Бонапарт произнес одно-единственное слово: «Побоище».

Голенищев-Кутузов, сумевший под Кремсом заставить маршала Мортье с его корпусом вновь перебраться на правый берег Дуная, в донесении государю так описывал «отличия» подчиненного ему рядового генерала в том деле, прося дать ему новый чин за оказанные заслуги: