Читаем Исторические портреты полностью

Хвала тебе, славян любовь,Наш Коновницын смелый!..Ничто ему толпы врагов,Ничто мечи и стрелы;Пред ним, за ним Перун гремит,И пышет пламень боя…Он весел, он на гибель зритС спокойствием героя;Себя забыл… одним врагамГотовит истребленье;Пример и ратным и вождямИ смелым в удивленье.

…Когда в Вильно прибыл император Александр I, началась подготовка к Заграничным походам. Государь обласкал Коновницына своим вниманием и пожалованием в звание генерал-адъютанта. Но тот после контузий чувствовал себя плохо и потому попросился в отпуск на три недели, который, несмотря на военное время, был ему милостиво дан. Такая просьба неудовольствия у монарха не вызвала.

Свое главное дежурство по армии Петр Петрович сдал князю П.М. Волконскому 2-му, будущему генерал-фельдмаршалу и светлейшему князю, одному из ближайших сподвижников самодержца. 27 декабря, получив подорожную, он отправился в путь, и 31 декабря, на Новый год, прибыл в Санкт-Петербург. Отпуск провел в своем имении Киярово, в кругу семьи…

Возвращаясь из отпуска, Коновницын нагнал армию уже в польском городе Плоцке. Пожалованный ему военный орден Святого Георгия 2-й степени Коновницын, хотя и с «изрядным» опозданием, все же получил – в феврале 1913 года: «За всю кампанию», то есть за изгнание французов из российских пределов.

В том же феврале он назначается командиром Гренадерского корпуса, состоявшего из 12 полков. Но в первом же крупном сражении – под Люценом, где русские гренадеры отличились особенно, Петр Петрович получает ранение пулей навылет в левую ногу и выбывает из строя. За отличие в Люценском деле награждается денежной суммой в 25 тысяч рублей (на лечение раны).

Пулевое ранение он получил, когда поскакал в гущу сражения, чтобы собственными глазами увидеть, куда следует направить атаку своих гренадер. Так в решительную минуту Люценского сражения «присутствие его было не вознаграждено, как по великим воинским способностям, так и по привязанности к нему войска».

Союзные русско-прусские войска под Люценом битву Наполеону проиграли. После этого последовало подписание перемирия, которое продолжительным не стало. Коновницын, покидая Гренадерский корпус для излечения, отдал свой последний приказ, в котором говорилось:

«…Помните, что удар ваш должен сломить всякую силу и что с вами всегда должны быть смерть и победа!»

После излечения от раны Коновницын находился при особе Его Императорского Величества в «Битве народов» под Лейпцигом. Был награжден орденом Святого равноапостольного князя Владимира высшей, 1-й степени.

Кампания 1814 года началась для него походом союзных войск во Францию. Однако после лейпцигской «Битвы народов» в других больших сражениях ему участвовать не довелось, равно как и отличиться в них. Теперь он находился «при особе» государя и уже не командовал лично войсками, осознавая, что на том его боевая биография завершилась.

Император Александр I высоко ценил достоинства и способности генерал-лейтенанта П.П. Коновницына, его служебную безупречность. Ценил, как человека высоких интеллектуальных черт. В силу этого глава царствующего дома Романовых назначил в 1814 году Петра Петровича, правда, на непродолжительное время, наставником великих князей Николая Павловича и Михаила Павловича. Тем самым он вводился в ближайшее окружение царской семьи, состоя в Свите Его Императорского Величества.

В том же году сопровождал великих князей Романовых, младших сыновей императора Павла I, в их путешествии по ряду стран Европы. Вместе с ними Коновницын участвовал в торжественном вступлении победителей наполеоновской армии в поверженный Париж.

Союзные монархи жалуют приметного в окружении русского царя генерала орденами: прусским Красного Орла 1-й степени, австрийским Святого Леопольда, баварским Святого Максимилиана. Не остался в стороне и возведенный союзниками на французский престол король Людовик XVIII, который «почтил его орденом Св. Людовика».

В 1814 году завершилась «боевая часть» биографии П.П. Коновницына. По его собственным подсчетам, он за свою жизнь участвовал в 47 сражениях и «делах», в том числе в 21 – с французами. То есть с войсками наполеоновской Франции.

…По возвращении в Отечество император Александр I назначает П.П. Коновницына министром военно-сухопутных сил (вскоре был переименован в просто военный министр) России. Этот пост он занимал с 1815 года по год 1819-й. Государь мог быть доволен его деятельностью на посту главы Военного ведомства. В декабре 1817 года следует производство в генералы от инфантерии. Впрочем, современники считали, что чин полного генерала Петр Петрович заслужил ранее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное