Исторические портреты

«2-го сентября поутру вступили мы с добрым попутным ветром проворно под паруса: три 70-пушечных корабля, два пятидесяти и шесть 40-пушечных фрегатов, — всё тут, что было налицо морских наших сил. Проплыв половину расстояния, 4-го числа случились нам ветры тихие и переменные, 8-го числа в полдень мы были от Варны в сорока милях итальянских, ветер дул от W, ввечеру ветер стал крепчать и отходить к NO, а с полуночи сделался ужасный шторм от NNW.

   9 числа на рассвете видели мы только один корвет и два фрегата без мачт. В 9-м часу у нас на корабле все три мачты сломались разом, сделалась большая течь. Мы положили якорь на глубине 55-ти саженях, выдали полтора каната; якорь задержал, корабль пришёл к ветру и течь несколько уменьшилась В полдень никого от нас не было видно. 10-го течь у нас прибавилась, а 11-го числа с вечера до полуночи так увеличилась, что во все помпы, котлами и ведра ми изо всех люков едва только могли удерживать воду, и мы в это время были точно на краю погибели».

Войнович занемог и не покидал каюту. Командир флагманского корабля «Преображение Господне» капитан 2-го ранга Иван Селивачёв растерялся, и тут проявил характер флаг-офицер Сенявин, первым делом взял в руки топор и вместе с боцманом, отруби и ванты, сбросил за борт обломки мачт. Взяв в руки ушат и прикрикнув на приунывших матросов, начал черпать воду из трюма. Пристыженные матросы взялись за дело, и вскоре корабль обрёл устойчивость Приспособив запасной рангоут, поставили паруса и пришли в Севастополь. Итог похода оказался плачевным. Без боя эскадра потеряла два судна. Один фрегат погиб, а второй, линейный корабль, отнесло к Босфору, и турки его пленили.

Войнович послал с такими вестями к Потёмкину своего флаг-офицера. Сенявин, как мог, смягчил обстоятельства и заверил Потёмкина, что эскадра весной атакует турецкий флот.

Летом 1788 года Сенявин получил боевое крещены в сражении Севастопольской эскадры, выведенной Войновичем в море для отвлечения турецкой эскадры от Очакова, осаждённого Потёмкиным. 3 июля вдвое превосходящая в силах русских турецкая эскадра была атакована авангардом под командой капитана-бригадира Ушакова, который стал героем этой баталии. Основной состав эскадры Войновича маневрировал вдали, и только действия капитан-лейтенанта Сенянина способствовали успеху. Видя нерешительность Войновича, по собственной инициативе он от имени командующего отдавал приказания по маневрированию. Войнович отметил в своём донесении:

«Находившийся за флаг-капитана капитан Сенявин при отличной храбрости и неустрашимости с совершенною расторопностью обозревал движения и делал сигналы».

И сам Ушаков с одобрением отзывался о действиях Сенявина. С реляцией Потёмкину о разгроме турок при Фидониси Войнович направил к Потёмкину Сенявина. Обрадованный князь тут же отправил с радостным известием Сенявина в Петербург к императрице. Екатерина наградила посланца золотой табакеркой с алмазами, а в августе Сенявина повысили в чине, произвели в капитаны 2-го ранга. Потёмкин редко ошибался в людях. Присмотревшись к Сенявину, главнокомандующий назначил его своим помощником по морской части, генеральс-адъютантом. Сенявин был польщён, но сказал, что хочет плавать. Потёмкин усмехнулся и поманил его к карте:

   — То, что в море просишься, похвально. И тут я тебе случай припас.

Князь сказал, что-де турки крепко засели в Очакове и выкурить их оттуда невмочь. Из Порты всё время шлют припасы и людей, Лиманская флотилия слаба, да и Мордвинов не рвётся в схватку. Слава Богу, Кинбурн да Херсон обороняют. Потёмкин провёл рукой по южному турецкому берегу Чёрного моря и продолжал: