Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1]

взрывает мосты, сжигает склады и вообще, по мере сил, уничтожает коммуникации и снабжение противника, возбуждает против него местное население, снабжает его оружием и учит технике партизанских действий, а также поддерживает связь его с нашим командованием».

«Идея пришлась командованию по душе. И вскоре Кубанский конный отряд особого назначения приступил к действиям за линией фронта.

Сформировав его из самых отчаянных сорвиголов, каждый из которых был под стать своему командиру, есаул самолично ввел для отряда и необычные отличительные знаки: к черным кубанкам его казаков был приторочен волчий хвост, а на самоучрежденном черном отрядном знамени красовалась оскаленная волчья пасть. Потому за «Кубанским особого назначения...» сразу же закрепилось и неофициальное название — «волчья сотня». Начальство на такой маскарад смотрело сквозь пальцы: лишь бы дело делали...

При первом налете кубанцы истребили полторы сотни немцев, захватили шесть пулеметов и три десятка пленных. Сдав трофеи, «волчья сотня» ушла в более продолжительный рейд по немецким тылам»¹².

Немцев охватила паника. Срочно стали планироваться и предприниматься меры противодействия лихим партизанским набегам. Но Шкуро, несмотря ни на что, продолжал гулять по вражеским тылам в лесах Минской губернии. Шкуро писал: «Каждые двое суток мы выходили ночью в набеги, часто с прибавленными к моему отряду пехотными разведчиками. Мы очень беспокоили немцев, настолько усиливших бдительность, что нам приходилось постоянно менять место нашей работы. Мы брали много пленных, частенько приводили их по сотне и больше. Од-Андрей нако основная цель нашей работы — организация партизанской деятель

— ности населения в неприятельских тылах — так и не была достигнута вследствие пассивности и запуганности населения»¹³.

«Его опытом заинтересовались в Ставке Верховного главнокомандующего русской армией. [...]

Отряд Шкуро и подобные ему стали, по сути, не партизанскими формированиями, а прообразом будущих диверсионных групп «коммандос». Но действующими без единого плана, не по выявленным важнейшим целям, а нанося удары, куда придется и как получится. После первых удачных набегов немцы повышали бдительность, скрытно проникнуть в глубину их расположения уже не получалось, и дело зачастую ограничивалось лишь стычками на аванпостах»¹⁴.

Налет на Невель

«Единственной операцией русских войсковых партизан стал «наскок» на Невель. 6 ноября 1915 года штабс-ротмистр 12-й кавалерийской дивизии Ткаченко производил плановую разведку, по окончании которой предложил начальникам партизанских отрядов 7-й, 11-й, Сводно-гвардейской, 1-й Донской и Оренбургской дивизий план совместного нападения на местечки Невель и Жидачи. На общем совете план был одобрен.

Ночью с 14 на 15 ноября русские партизаны, проведя тщательную предварительную разведку, напали на усадьбу возле Невеля, где располагался штаб 82-й германской резервной дивизии, а также на сам Невель, где были расквартированы две пехотные роты противника. Атака была произведена одновременно с двух направлений, с севера и с востока.

Нападение оказалось совершенной неожиданностью для немцев. Действуя в основном штыками и гранатами, русские партизаны уничтожили до шестисот солдат и офицеров противника, захватили в плен двух генералов, трех офицеров, доктора и несколько нижних чинов. Кроме того, были взорваны два артиллерийских орудия, разгромлены провиантские склады и сожжены обозы противника. В ходе боя партизаны потеряли убитыми одного офицера и одного рядового, а ранеными — трех офицеров и шестерых нижних чинов.

В то время как основные силы партизан атаковали Невель, несколько отдельных групп бойцов обеспечивали, как сказали бы сейчас, «изоляцию района и объекта налета», то есть сдерживали атаки германских резервов, пытавшихся окружить отряд.

Корнет Крымского конного полка Александр Лихвенцов во главе 25 партизан «занял значительно удаленную от главных сил теснину, упорным боем удержал ее, опрокинул в несколько раз сильнейшего противника и огнем способствовал победе над неприятелем, обеспечив тыл главных сил партизан, без чего последние попали бы в тяжелое положение», говорится в рапорте.

Прапорщик 1-го Волгского полка Михаил Вишневский командовал небольшой партией бойцов. При этом он перед наступлением германской пехоты «лично с несколькими партизанами бросился в атаку на немецкий караул и обратил его в бегство, после чего сам с двумя партизанами, вооружившись винтовкой, устроил впереди русских цепей в камышах засаду». Когда показались германские цепи, партизаны пропустили их мимо, а затем открыли неожиданный частый ружейный огонь в тыл и фланг, который заставил врага беспорядочно отступить к своим окопам.