Исторические районы Петербурга от А до Я

В начале ХХ в. Большая Кушелевка превратилась в густо заселенную местность, а Малая Кушелевка продолжала сохранять свой дачный характер. В 1911 – 1913 гг. в связи с проведением соединительной ветки Финляндской железной дороги Малая Кушелевка была уничтожена, а на ее месте построены здания железнодорожной станции «Кушелевка». Местность между прежними деревнями, занятая покосами, огородами и небольшой сосновой рощей, еще долгое время служила местом для прогулок местных жителей и горожан.

Л

Ланская

Имя старинного дворянского рода Ланских сохранилось в нескольких петербургских названиях – железнодорожной станции Ланская, Ланской улицы и Ланского шоссе, которое еще недавно именовалось проспектом им. Н.И. Смирнова. В начале ХХ в. Ланское шоссе служило северной границей города, а Ланской мост через Черную речку прежде назывался Пограничным. В обиходе местность носила название «Ланская», или «Ланское», – именно так она фигурировала на страницах петербургских газет.

Роду Ланских обширный участок между Черной речкой и Выборгской дорогой (шоссе) принадлежал больше ста лет, с конца XVIII в. К концу XIX в. эти места стали входить в орбиту дачного Петербурга.

«В окрестностях Ланской станции Финляндской железной дороги в настоящее время производится продажа принадлежащих графине Ланской земельных участков под постройку дач, – сообщалось в начале августа 1888 г. в „Петербургском листке“. – Некоторые из участков покрыты молодым лесом. Немало участков уже продано».

Спустя две недели на страницах той же газеты говорилось: «На некоторых уже проданных у Ланской станции Финляндской железной дороги участках земли предпринимается постройка меблированных дач, при которых будет существовать общий стол и зал для танцевальных вечеров. На устройстве этих дач принимают участие три лица, образовавшие для того компанию».

Какой же облик носила новая дачная местность? «Ланское. Имеет всего только шесть портерных, три трактира, девятнадцать винных погребов, – указывалось в „Петербургском листке“ в мае 1891 г. – Гулять хотя, значит, и есть где, но все-таки этого недостаточно».

«Петербургская газета» посвятила Ланской довольно едкую эпиграмму в серии «Дачная энциклопедии»:

Тот же город, только пыли
И зловонья больше тут,
Здесь от скуки сплетни в силе,
Их, как кружево, плетут
В фантастичной, дикой форме,
И толпою по платформе
Девы-дачницы снуют.

«Ланское. Под рукой Куликово поле, а потому воздух особенный», – злословил весной 1909 г. репортер «Петербургского листка», совершая обзор столичных дачных окрестностей…

В начале ХХ в. кроме деревенских домиков с садами близ Ланской уже стали появляться многоэтажные каменные дома. Один из них, на Сердобольской улице, после революции стал едва ли не главной местной достопримечательностью.

Дело в том, что именно тут находилась последняя конспиративная квартира Ленина, именно отсюда октябрьской ночью 1917-го он ушел в Смольный, чтобы вершить судьбу революции. Многие горожане хорошо еще помнят музей, помещавшийся в этой квартире. Обстановка вождя, как, впрочем, и в других его мемориальных квартирах, поражала скромностью и непритязательностью.

Многим интересно будет узнать, что сегодня бывший ленинский музей стал частной квартирой. Если после падения коммунизма в России все остальные мемориальные ленинские квартиры под разным видом сохранились по сей день, то музею на Сердобольской повезло меньше всех. Он был передан на баланс администрации Выборгского района, и здесь разместилось общество «Знание». Оно сохранило экспозицию и проводило тут лекции и экскурсии для школьников. Так длилось до 1997 г., когда «Знание» оказалось не в состоянии платить за непомерно выросшую аренду, и помещения оказались бесхозными.

Роковую роль сыграло то, что в советское время ни в каких документах не было прописано, что две квартиры, которые занимал музей, переданы в нежилой фонд. Несмотря на обращения «левых» организаций (комсомольских и коммунистических) с просьбой о сохранении на Сердобольской музея, квартиры, числившиеся в жилом фонде, были проданы в частное владение. Согласно предписанию, музей «Смольный» вывез оттуда все музейное имущество.

«Очень печально, что музей на Сердобольской улице постигла такая судьба, – говорила автору этой книги директор бывшего ленинского музея в переулке Ильича, а ныне музея „Разночинный Петербург“, Тамара Григорьевна Федоренко. – Он был потерян из-за финансовых и политических страстей. Любой музей надо сохранять, если он состоялся как музей. Ведь история очень поучительна во всех отношениях. Как бы мы ни относились к Ленину и событиям 1917 г., но они имели место быть, и от этого никуда не деться»…