Исторические районы Петербурга от А до Я

Со скотопригонного двора быков гнали на бойни. Там их устанавливали в особые стойла, где быки обреченно и безропотно стояли в ожидании своей очереди на убой. Каждый бык помечался особым знаком близкой смерти: на хвосте выстригали поперечные полоски, которые обозначали, через сколько дней бык должен быть убит.

В бойне было три отделения – для быков, телят и для свиней. Каждое отделение помещалось в отдельном каменном корпусе и делилось на «номера», в каждом из которых работало по пять «бойцов». Некоторые путеводители по Петербургу тех лет подробно описывали страшную технологию убийства быка, отмечая, что с боен столица получала ежегодно до четырех с половиной миллионов пудов «парного мяса», кроме того, по железным дорогам зимой привозилось около двух с половиной пудов «мороженого мяса».

При бойне существовал специальный Мясной музей, основанный в 1890 г., его особенно охотно посещали полковые врачи и фельдшеры. «По выставленным в стеклянных шкафах препаратам и моделям можно научиться различать мясо здоровых животных (пригодное в пищу) от мяса больных животных», – говорилось в одном из путеводителей.

Естественно, соседство с бойнями накладывало неизгладимый отпечаток на близлежащую местность. «„Быки“ – окраина довольно грязная, и на людей, любящих чистоту и тишину, она производит неприятное впечатление, – писал в конце 1890-х гг. журналист Анатолий Бахтиаров. – Против скотопригонного двора и городских боен, по другую сторону Забалканского проспекта, тянутся небольшие деревянные и каменные домишки, изобилующие трактирами, портерными, съестными лавками, закусочными и прочими заведениями для простонародья. Жизнь у „Быков“ бьет ключом. Выражаясь фигурально, это своего рода котел, где вода кипит, бурлит и выбрасывает наверх пену».

Сразу за «Быками» начиналось печально знаменитое Горячее поле – приют бродяг, бездомных и различных подозрительных личностей.

В

Васина деревня

Так назывался жилой городок на Васильевском острове. На большом пустыре выстроили несколько деревянных домов для сдачи жилья по низким ценам. «Васина деревня», или «Васькина деревня», занимала участок между 17-й и 18-й линиями (ныне на месте дома № 18 по 17-й линии и дома № 27 по 18-й линии).

«Васина деревня», пользовавшаяся дурной славой, являлась одной из самых неприглядных петербургских трущоб. По одной версии, название пошло от имени ее владельца – предпринимателя из крестьянского сословия Е.В. Васильева, который когда-то, будучи торговцем и скупщиком, ходил по дворам и кричал: «Кости-тряп!» Потом он разбогател, купил на Васильевском острове несколько участков земли со старыми лачугами, выходящими на 17-ю и 18-ю линии, и построил двенадцать домов. По другой версии, «Васькина деревня» звалась так потому, что тут жил когда-то головорез и отчаянный гуляка по кличке Васька, наводивший ужас на всю местность, прилегавшую к Гавани и Смоленскому кладбищу.

В «Васиной деревне» официально зарегистрировали двенадцать тысяч жителей, однако реально число ее обитателей было раза в два больше. «Это „дно“ Васильевского острова, – писал современник о „Васиной деревне“. – Вся нищета, подонки населения, наряду с обездоленными тружениками, загнаны в страшную трущобу. Это грязное, смрадное, отвратительное пятно на территории Васильевского острова является живым упреком для городского общественного управления». Не раз «Васина деревня» служила очагом эпидемий скарлатины и дифтерита, распространявшихся по всему Васильевскому острову: в зараженных квартирах жило немало кондукторов трамваев, вагоновожатых и почтальонов.

В апреле 1914 г. «Васина деревня» стала объектом внимания Городской санитарной комиссии. Вместе с некоторыми гласными Городской думы комиссия задалась целью исследовать трущобный Петербург, чтобы покончить с этим уродливым явлением в жизни Северной столицы. В числе визитеров были участковый попечитель, местный городской архитектор, гласный Городской думы Зеленко, помощник старшего врача санитарной комиссии доктор Кашкадамов и журналисты.

Первой целью стала выбранная наугад лучшая квартира по «парадной лестнице» одного из домов «Васиной деревни» на 17-й линии. Зрелище было ужасным: тесные комнаты-каморки с досчатыми закопченными перегородками. Занят каждый клочок: ночлежники заполонили все пространство.

«Сжечь бы все это!» – в сердцах бросил один из высокопоставленных визитеров. В ответ поднялся вой и стон. «Кормильцы, пощадите, – взмолились жильцы. – Куда мы денемся с детьми?»

«Да ведь не теперь сжечь, а когда город построит свои дома с дешевыми квартирами и комнатами», – успокаивал жильцов гласный Зеленко. «До этого нам не дожить, голубчик, – прозвучал резонный ответ. – Хоть здесь-то нашли приют. Зима прошла, теперь лучше будет. Солнышко-то всех пригреет».