Исторические тайны Российской империи

Умел он также забраться вечером на склад или в большой магазин и затаиться, ожидая, пока уйдут хозяева. А потом впускал внутрь своих подельников.

Пришлось Ваньке как-то снова кричать «слово и дело», но это ему не помогло. Он полез в один богатый дом, зная, что там много серебра, но попался, был бит железными прутьями и, чтобы его не забили до смерти, крикнул «слово и дело» на хозяина дома, о котором ничего и не знал.

Ваньку отправили в тюрьму, а оттуда повезли по этапу в Петербург, чтобы разобраться с его делом в Тайной канцелярии.

Друзья догнали карету с узником на одном из постоялых дворов и подкупили стражника, который отомкнул кандалы.

Ванька убежал, но недалеко. Он ведь оказался в небольшом городке, где и укрыться толком нельзя.

И тогда он придумал великолепный ход.

Ванька кинулся в баню. Там разделся и умудрился так спрятать одежду, что ее и не отыскали. Сам же совершенно голый выскочил на улицу с криком: «Ограбили!»

Собралась толпа обывателей. Пришли полицейские. Голый человек кинулся к ним за помощью.

Полицейские прониклись сочувствием к ограбленному, помогли ему с одеждой, а затем бесплатно выправили новый паспорт.

Так что в Москву Ванька возвратился на законных основаниях, не таясь.

Но в Москве было тесно, и Ванька решил уйти на Волгу. Там он примкнул к шайке атамана Зори. Шайка была большой, в семьдесят человек, и славилась своей жестокостью и стремительностью нападений. Напали бандиты на винный завод, где перебили всю охрану, ограбили несколько торговых судов, что поднимались на ярмарку в Нижний, а также целое село.

Узнав о том, что за ними снаряжена воинская команда, разбойники, не отличавшиеся смелостью в открытом бою, напали на татарский табун и верхами ушли к Владимиру. Стояла глухая осень, и надо было как-то пристраиваться на мертвый сезон.

Так что к концу 1741 года Иван Осипов, двадцати трех лет от роду, знаменитый уже разбойник, прибыл в старую столицу и стал размышлять, как бы пожить спокойно, не ожидая пыток и избиений. И он отыскал популярный тогда (как и теперь) способ обогащения: заняться тем же, чем занимается государство, но делать это лучше и энергичнее.

Как раз в те годы произошло событие, отмеченное в документах и очень похожее на авантюру Ваньки. Два белгородских купца, Ворожейкин и Турчанинов, написали в Сенат, что, несмотря на строгий указ Петра Великого, многие в городе и губернии носят запрещенные бороды и старинные кафтаны. Турчанинов и Ворожейкин сообщили, что если борьба с бородами будет передана им на откуп, то они будут платить в казну пятьдесят тысяч рублей ежегодно.

Значит, они рассчитали, что сами заработают по крайней мере вдвое.

Сенат господам борцам за западные веяния отказал и напомнил, что с бородами должны бороться губернаторы и отдавать государству все, а не только комиссионные.

Авантюра Ивана Осипова была в чем-то схожей. В декабре 1741 года он явился в Сыскной приказ, то есть отдел Министерства внутренних дел, и подал челобитную, в которой признавался, что, «будучи в Москве и прочих городах, мошенничал денно и нощно», а теперь раскаялся и готов мошенников «искоренить, и для сыску и поимки моих товарищей прошу дать конвой».

Тут же он сдал список из тридцати двух известных воров и грабителей, которых он лично знал и был готов изловить в любой момент.

Московское полицейское начальство согласно было пойти на союз с самим чертом, чтобы как-то обуздать волну насилия, захлестнувшую Москву. И логика чиновников была проста: давайте мы поймаем воров руками вора, а потом с ним самим расправимся.

Однако чиновники жестоко просчитались.

Не для того Иван Осипов шел в доносчики и сыскари, чтобы попасть, как муха в паутину. Нет, он сам хотел всех использовать!

Для начала ему дали четырнадцать солдат и чиновника для ведения документации. И началась новая жизнь.

Подобно сказочной Шахерезаде, Ванька, получивший от своих бывших друзей нелестное прозвище «Каин», никогда не вычерпывал своих закромов до дна. За два года почти ежедневных походов по малинам и убежищам он выловил, судя по документам, 298 преступников. Сам же он не появлялся на людях без охраны, правда, вскоре предпочел иметь собственных охранников, некое подобие «государственной шайки». И чиновники в Сыскном приказе уже и не помышляли о том, чтобы избавиться от доносчика и сдать его. По двум простым причинам. Во-первых, тюрьмы в Москве ломились от заключенных, а это означало, что чиновники славно трудятся на ниве искоренения безобразий и им шли награды и поощрения. А во-вторых, Ванька Каин никогда не забывал благодарить своих благодетелей. Причем, как потом обнаружилось, на его содержании находилось буквально все московское городское начальство, включая городского голову.