Исторический материализм

Значительный уклон к кантианству представляют и философские воззрения Каутского. Определённую слабость к Канту Каутский проявлял с очень давних пор. Ещё в споре с Бернштейном Каутский заявил, что его очень мало беспокоит неокантианская ревизия философии марксизма и что, собственно говоря, он считает вполне возможным соединить социально-экономическое учение Маркса с философией Канта, либо с другой какой-нибудь философией. Что это заявление Каутского не случайно, что за этим скрывалась солидная доза кантианства в философских взглядах самого Каутского, стало ясно позже и проявилось особенно ярко в его «Материалистическом понимании истории».

Если отношение М. Адлера к Канту характерно идеалистической критикой Канта, то позиция Каутского в отношении Канта характеризуется её некритичностью, полным принятием основных положений кантовского дуализма, хотя Каутский пытается представить себя в роли критикующего Канта материалиста. Каутский оказался пленённым Кантом в вопросе о вещи в себе и её непознаваемости, но он хочет казаться материалистом. Он полагает, что отмежевался от Канта путём признания в вещах в себе кое-чего доступного познанию, а именно их различий между собой. Однако познание различий и связи вещей не даёт нам, по Каутскому, действительного знания самих этих вещей. Он говорит: «Ведь всё наше познание не есть познание вещей в себе, а лишь отражение их различий и тождеств».

Эта половинчатая критика Канта доказывает лишь, как глубоко сидит сам Каутский в идеалистическом болоте кантианства. Ведь если познание различий и связей вещей между собой не даёт нам знания самих вещей, тогда, значит, все наши знания субъективны, имеют свой источник лишь в чувственности и рассудке. Если вещи в себе недоступны ни нашему ощущению, ни нашему представлению, то тем самым уже подвергается сомнению само существование внешнего мира. Тогда вещь в себе, действительный материальный мир превращается в абстрактную мысль об этом внешнем мире, в бессодержательное понятие, пустышку, которая не играет никакой роли ни в теории, ни в практике.

У Канта признание вещи в себе являлось выражением его непоследовательности, у Каутского же все его заигрывания с материализмом имеют чисто маскировочное значение. Социал-фашистское нутро Каутского не терпит материализма, хотя в то же время он хочет казаться материалистом. Отсюда исключительная эклектика, бесконечное метание в разные стороны, апелляция к самым разнообразным философским системам. Трудно представить нечто более эклектическое, бесхребетное, бессистемное, чем философские воззрения крупнейшего теоретика современной социал-демократии. Но эта эклектика имеет определённую основу — идеализм и механицизм современной буржуазной философии.

В философских воззрениях Каутского помимо или, вернее, в органическом сочетании с кантианскими моментами очень сильны струи позитивизма и вульгарного механицизма. Это опять-таки не случайно, ибо ещё с прошлого столетия и посейчас у буржуазии в сильном почёте также философия позитивизма. Наиболее яркое выражение позитивизм Каутского получает тогда, когда он заявляет, что мы по существу объяснить явления окружающею мира не в состоянии, а можем их только описывать. Механицизм Каутского особенно отчётливо проявляется в его учении о приспособлении общества к природе, организма к внешней среде.

Современная буржуазная философия характерна не только позитивизмом или неокантианством. В ней видное место занимают теперь неогегельянство и волюнтаризм. Капиталистический класс, переходящий в области политики перед лицом непосредственного нарастания и развития мировой пролетарской революции к более активным, открытым и насильственным методам борьбы против этой революции — к фашизму, в области идеологии и философии также стремится к более действенным, более реакционно-последовательным взглядам. Этим требованиям больше всего соответствуют как раз неогегельянство и волюнтаризм. Обе эти тенденции современной буржуазной философии нашли своё отражение в философских взглядах социал-фашизма. Они нашли место и в философских воззрениях Каутского.

Родоначальником современного волюнтаризма, как известно, является немецкий философ Шопенгауэр (1788–1860). Его философия, о которой Энгельс сказал, что это — «приноровлённые к духовному развитию филистера плоские размышления», привлекла внимание буржуазии в эпоху реакции после революции 1848 г. «Мир как воля и представление» — так называется главное произведение этого философа. C тех пор как определённое течение в буржуазной философии волюнтаризм не сходит со сцены. В условиях загнивающего капитализма и развивающейся мировой революции волюнтаризм отражает и теоретически закрепляет фашизм, стремление современной буржуазии мобилизовать всю свою волю, все материальные и духовные силы для концентрированной, решительной остервенелой борьбы против пролетариата.