Исторический очерк Церковной унии. Ее происхождение и характер

Неудачны были попытки и императора Андро­ника, который в 1339 г. послал к папе игумена Варлаама с венецианцем Стефаном Дандоло, главным образом с миссией политической и, вместе с тем, чтобы иметь суждения с папой о тех возможностях, на которых мог бы обосноваться мир церковный. Варлаам доказывал папе, что из двух способов уст­роить соединение — через насилие или через убеж­дение — первый решительно невозможен, что уже доказал пример Михаила Палеолога. «Если кто, — говорил Варлаам, — будет ссылаться на Собор Ли­онский, то никто из греков не приемлет сего Собо­ра, потому что присутствовавшие на нем были по­сланы не четырьмя Патриархами, управляющими Восточной Церковью, и не от лица народа, но императором, который хотел устроить соединение не добровольно, а насилием. Итак, если желаете Все­ленского Собора, то пришлите сперва в Восточную Церковь легатов богобоязненных, исполненных духа смирения и терпения, с пригласительными грамотами к четырем Патриархам и прочим епис­копам, дабы, собравшись с вами где-либо, с любо­вью рассудили дело, как Дух Святый положит им на сердце. Вот единственное средство привести к единству народ и Церковь. Знайте еще и веруйте, что не столько разность догматов и обрядов делает вас чуждыми грекам, сколько ненависть, которую они возымели к вам по причине жестоких зол, на­несенных им латинами и доселе ежедневно нано­симых, и соединение не может совершиться, если не престанет сия ненависть через какое-либо вели­кое благодеяние, с вашей стороны оказанное, без чего даже и не захотят вас слушать. Знайте также, что не народ греческий меня послал к вам, но один император, и притом втайне, так что если прежде не пошлют ему помощи (против турок), он не дер­зает даже объявить, что желает мира с вами» (Флери. Кн. XCV, гл. 1).

Ни папа, ни кардиналы не вняли этому здравому голосу; напротив, ответили Варлааму, что созывать Собор нет смысла, ибо все догматические споры уже разрешены на Соборах в их пользу, и что им только остается прислать своих поверенных для научения греков, а не для прения с ними. Таким образом, по­сольство Варлаама осталось безрезультатным.

Спустя 10 лет после сего, уже сам папа Климент VI предлагает императору Иоанну Кантакузину мир церковный, если только тот примет участие в войне с не­верными, и император отвечает ему в духе Варлаама. Указав на то, что он не берет на себя смелость раз­решать столь важный вопрос, как единение цер­ковное, единолично, без участия святителей, он продолжает: «Противный образ действий не удал­ся императору Михаилу, первому из Палеологов, и только умножил разделение. Я сам не думаю, чтобы кто когда убедил меня без определения Все­ленского Собора привязаться к нововведениям и принуждать к оным других, ибо те, которых хотят принудить, прежде всего затыкают себе уши, что­бы не слышать первого слова. Не думаю, чтобы и вы доверяли моей вере, если перейду к вам легко и без всякого испытания, ибо какую можете вы иметь доверенность в делах новейших к такому человеку, который нетвердо привязан к мнениям, полученным им от предков и в коих был воспи­тан. Итак, я полагаю, что должно составить Все­ленский Собор из епископов восточных и запад­ных, и если это будет, то Бог не позволит нам отклониться от истины» (Флери. Кн. XCV, гл. 52). Из-за смерти папы Климента VI, а также вслед­ствие внутренних раздоров западных государей, дальнейшие сношения о соединении прекратились. Совершенно в ином направлении действовал пре­емник Кантакузина Иоанн Палеолог, заточивший бывшего императора в монастырь и по внушению турецкого султана ослепивший своего родного сына. Под влиянием угроз турок он дал клятвенное обе­щание папе Иннокентию VI покориться Римской кафедре и принудить к этому своих подданных, а в доказательство правоты своего намерения предла­гал отдать в заложники своего сына при условии, что папа окажет ему против турок свою помощь. Через три года после этого он сам явился в Рим, торжественно исповедал римский догмат об исхождении Духа Святого и от Сына и, забывая свое импе­раторское достоинство, коленопреклоненно поцело­вал ногу папы Урбана V. Унижение это, однако, не помогло ему склонить на свою сторону папу и не при­несло никакой помощи его империи, а само поку­шение его подчинить Риму Православную Церковь не имело никаких последствий.

Наступает далее весьма тяжелый период време­ни для Римской Церкви, и домогательства римс­ких епископов покорить своей власти Восток на время прекращаются. В самой Римской Церкви произошел великий раскол, расшатавший ее ус­тои, и папам некогда было помышлять об умно­жении своей паствы за счет православия, когда им самим приходилось защищать не только свою власть, но и свои престолы.

Глава VI ВЕЛИКИЙ РАСКОЛ ЗАПАДНОЙ ЦЕРКВИ (1378—1417)