Историческое взаимодействие буддийской и исламской культур до возникновения Монгольской империи

Валабхи был не только центром буддийского образования, но и одним из самых священных мест джайнийского течения шветамбара. В Валабхи  находились не только буддийские храмы, но и множество джайнийских. Cолдаты Аббасидов также разрушили их. На самом деле, скорее всего джайнийские храмы были основной целью этой военной кампании. «Шветамбара» означает «одетые в белое», так как монахи этой традиции носили одеяния белого цвета. Несомненно, лидеры арабов Синда ошибочно принимали монахов этого джайнийского течения за союзников носящей белые одежды фракции повстанцев – последователей Абу Муслима и течения мусалемийя, их сторонников тюрков-огузов и последователей манихейского течения шиизма. Из-за этого арабские правители естественным образом воспринимали этих монахов как угрозу и могли полагать, что их следует уничтожить. Оказавшись в Валабхи, они не отличили джайнийские храмы от буддийских монастырей и потому разрушили все.

Так как в популярной истории часто ссылаются на разрушение Валабхи как на пример исламской религиозной нетерпимости, давайте рассмотрим религиозную политику Аббасидов в целом, чтобы объективнее оценить мнение историков.

Различие в политике по отношению к манихейству и другим немусульманским религиям

Несмотря на священные войны против последователей течения мусалемийя и манихейского шиизма, а в Саураштре – против джайнов и буддистов, которых Аббасиды скорее всего ошибочно принимали за сторонников исламских сект, халифы раннего периода Аббасидов продолжили политику Омейядов терпимого отношения к немусульманским религиям. Они даровали статус защищаемых лиц – дхимми – всем своим подданным буддистам, зороастрийцам, несторианам и иудеям. Единственными немусульманами, подвергавшимися преследованию в их владениях, были манихеи.

Непреднамеренно арабы продолжили антиманихейскую политику своих предшественников в Согдиане – иранских Сасанидов, а также танских китайцев, но по иной причине. Во-первых, арабы, бесспорно, отождествлялии манихеев с последователями манихейского течения шиизма. Во-вторых, благодаря сильному миссионерскому движению и призыву преодолеть тьму и грязь этого мира, манихейство соперничало с ортодоксальным исламом в среде мусульман при дворе Аббасидов, высокообразованных и открытых к новым идеям других культур. Поэтому любой мусульманин, проявлявший духовный интерес к манихейству, объявлялся последователем манихейского течения шиизма, другими словами антиаббасидским повстанцем.

Большой интерес Аббасидов к индийской культуре

Аббасиды не только раздавали немусульманам, не исповедующим манихейство, статус защищаемых подданных в своих владениях, но и проявляли большой интерес к иноземной культуре, особенно к индийской. Хотя крепкие экономические и культурные связи между арабами и индийцами существовали с доисламских времен благодаря торговцам и переселенцам каждого из народов, селившихся на территории другого, захват Омейядами Синда и его последующая оккупация укрепили их отношения. Например, в 762 году халиф аль-Мансур (годы правления 754 – 775) завершил строительство Багдада – новой столицы Аббасидов. Индийские архитекторы и инженеры не только построили город, но и дали ему название, происходящее от санскритского Бхага-дада – «божий дар».

В 771 году дипломатическая миссия из Синда привезла в Багдад индийские тексты по астрономии, тем самым разбудив интерес арабов к этой теме. Халиф Аббасидов понял важность более точных астрономических и географических расчетов для религиозных нужд, так как с их помощью можно точно определять направление на Мекку и время начала нового лунного месяца. Он также отдавал должное тому, что индийская цивилизация обладала наиболее развитой наукой в этом регионе не только в области астрономии и географии, но и в математике и медицине. Тот факт, что эти науки развились в немусульманской среде, совершенно не препятствовал открытости арабов к ним.

Следующий халиф, аль-Махди (годы правления 775 – 785), чьи войска разрушили Валабхи, основал бюро переводов (араб. Байтул Хикма), где ученые всех культур и религий этого региона занимались переводом, особенно текстов на научную тематику. Многие из этих текстов имели индийское происхождение, и не все переводчики-синдхи были мусульманами. Среди них было немало индуистов и буддистов. Аббасиды были исключительно прагматичны и заинтересованы в получении знаний. По большому счету, они не противостояли индийской или другим немусульманским религиям. Создается впечатление, что халифы серьезно относились к хадису Пророка «ищите знание, даже если оно находится в Китае».