Историческое взаимодействие буддийской и исламской культур до возникновения Монгольской империи

Если бы Караханиды смогли захватить Хотан и присоединить его к своей империи, простиравшейся на запад от Хотана через Кашгар и далее до главных городов Согдианы, они бы стали править всей южной частью центральноазиатского шелкового пути вплоть до Дуньхуана, в котором сливались северная и южная ветви пути. Тогда бы они контролировали торговый путь, альтернативный тому, который шел по северу Таримской впадины и находился во власти уйгуров Кочо, что было бы невероятно прибыльно и престижно. Им не надо было бы начинать военную кампанию, чтобы превзойти уйгуров Кочо: они могли занять их место, добившись экономического превосходства – вытеснив их из торговли по Великому шелковому пути. Тем не менее, решающее значение при разработке Караханидами военной стратегии по захвату южной ветви Великого шелкового пути были предполагаемые ответные действия восточных государств.

Связь с тангутами

Желтые уйгуры правили Дуньхуаном – восточным конечным пунктом южной ветви Таримского пути, где он сливался с северной ветвью, – с девяностых годов IX века, когда они захватили независимое государство Гуйиджун. Территория желтых уйгуров, находившаяся под сюзеренитетом киданей с тридцатых годов X века, простиралась на юг до коридора Ганьсу, по которому шел Великий шелковый путь. Затем торговый путь шел через занятый тангутами южный Ганьсу, прежде чем войти в ханьский Китай или повернуть на юг, в регион Коконор – конечную цель арабо-тибетской торговли, находившийся в то время во власти тибетского царства Цонгка.

Поскольку тангуты в то время были очень враждебны к Северной Сун, они задерживали все торговые караваны, шедшие по их территории в ханьский Китай, и сами стали основными покупателями товаров. В результате торговый путь в Чанъан был повернут южнее, в обход тангутов: с территории желтых уйгуров в царство Цонгка, а затем в ханьский Китай. Таким образом в 982 году, основав свою династию, император тангутов Цзицянь сразу же начал военным путем расширять свою территорию, чтобы захватить земли желтых уйгуров и царства Цонгка и перекрыть доступ Северной Сун на запад, в Центральную Азию.

Следуя классической стратегии «враг моего врага – мой друг», Караханиды быстро установили дружеские отношения с тангутами. То, что последние отдавали предпочтение буддизму, похоже, не мешало дипломатическим переговорам. Когда на карту была поставлена экономическая выгода, геополитические соображения, судя по всему, оказывались важнее религиозных.

Возможные военные соглашения с тангутами

Хотя нет явных тому свидетельств, кажется разумным предположить, что Караханиды и тангуты заключили соглашение, так как Караханиды начали осаду Хотана также в 982 году. Одно из возможных соглашений могло заключаться в том, что тангуты не препятствуют Караханидам в захвате Хотана и южного Тарима, а Караханиды в свою очередь не мешают вторжению тангутов в оставшуюся часть Ганьсу и регион Коконор. Если кидани попытаются защитить желтых уйгуров, тангуты будут в гораздо более выгодном положении, чем Караханиды, чтобы дать им отпор. Если бы Караханиды напали на желтых уйгуров и одновременно сражались бы с киданями, им бы потребовалось подвозить продовольствие и оружие через южную часть Таримской пустыни.

Если бы и Караханиды, и тангуты преуспели в своих военных операциях, они получили бы полную власть над южной ветвью Великого шелкового пути от северо-восточного Тибета и границ с ханьским Китаем до Самарканда, фактически лишив Северную Сун и уйгуров Кочо какой-либо доли в торговле по Великому шелковому пути. Хотя хотанцы-буддисты вполне могли оказать поддержку кашгарцам в сопротивлении исламу, несомненно, это лишь послужило бы Караханидам оправданием для начала осады. Однако в те времена народам не нужны были предлоги для военного наступления.

Кроме того, можно объяснить ход событий, не пользуясь предположением о пакте ненападения между Караханидами и тангутами, касающемся Хотана и коридора Ганьсу. Хотя этим двум народам необходимо было поделить власть над Великим шелковым путем, каган Караханидов, как вождь всех тюркских племен, несомненно, также хотел включить желтых уйгуров в свою сферу влияния. Если прямое военное противостояние с уйгурами Кочо и с желтыми уйгурами было слишком рискованным из-за возможного вмешательства киданей, существовали другие способы добиться преданности этих народов.