Истории Черной Земли

Добежав до жилищ, около которых люди сидели на корточках вокруг маленьких костров и безмятежно курили трубка, он остановился, высоко поднял железную стрелу и сообщил страшную новость. Тотчас же его окружили люди, и, когда Каленга взял в руку стрелу, чтобы рассмотреть ее получше, человек рассказал, прерывая свои слова восклицаниями ужаса, обо всем, что произошло на реке.

Мужчины молчали, пораженные и испуганные. Женщины тихо плакали.

Тогда один из старейшин проложил себе дорогу в толпе и приблизился к вождю. Дрожащей рукой он взял стрелу, рассмотрел ее со всех сторон, потрогал острие кончиком пальца и, пощелкивая языком, недовольно покачал головой.

— Это касонго! — сказал он.

Каленга стоял в растерянности, молча, не зная, что делать. Мужчины думали, опустив головы, а женщины сидели, прижав к себе детей. Тогда старик, все еще держа стрелу в руках, сказал:

— Каленга, она такая же, как твой нож. — И он поднес стрелу к самым глазам Каленги. — Только у касонго есть такое оружие.

Вечером несколько мужчин, вооруженных деревянными копьями, переправились через реку, чтобы обследовать берег. Но они не встретили ни одной живой души, не обнаружили никаких следов врага. И люди подумали, что касонго попали сюда случайно.

Но человек, видевший их, не хотел больше ловить рыбу в реке. Он отправился к колдуну, чтобы тот дал ему талисман, избавляющий от плохих встреч. А так как этот человек был беден и ничего не принес колдуну, то и не получил никакого талисмана.

И люди уже стали забывать о случившемся и по ночам снова пели и танцевали батуке. Один юноша даже сложил песню про трусливых касонго, которые пришли пить воду из реки каламба и со страху убежали.

Только Каленга и старейшины не забывали о том, что касонго теперь узнали дорогу к селению каламба. Им было хорошо известно, что эти люди дерзки и отважны.

— Они еще вернутся, — говорили старики между собой. А Каленга молчал, потому что тоже знал: враги непременно вернутся на эту землю.

И касонго действительно вернулись. Двенадцать воинов с железными копьями, устремленными к солнцу, появились на берегу реки и, не зная страха, стали строить ограду из древесных стволов. Их увидал мальчишка, который ходил за водой и уже с наполненным калебасом свернул с дороги, когда ловил кузнечика в высокой траве. Он так испугался, увидав незнакомых людей, что уронил калебас с водой и бросился бежать.

Каленга задрожал от гнева, поняв, что касонго собираются напасть на них. Он тотчас созвал старейшин, чтобы посоветоваться с ними.

— Касонго переплывут реку, они могут сделать это! — сказал вождь, окруженный своими советниками.

И старики утвердительно кивнули. Воцарилась глубокая тишина. Нарушил ее самый старший из старейшин. Тяжело вздохнув, он поднял руку.

— Говори, старик! — приказал вождь.

— Каленга, наши враги, касонго, вооружены железными копьями… — тихо сказал старик, опустив глаза к земле. Помолчав немного, он проговорил совсем тихо: — Нам лучше уйти отсюда.

Ему никто не ответил. Все молчали, опустив головы от стыда и горя.

— Старик, — наконец произнес вождь, — ты прав! Наши копья никуда не годятся. Мы не сможем победить касонго.

Он умолк и посмотрел на стариков, но ни один взгляд не встретился со взглядом вождя. И тогда, обращаясь ко всем сразу, он проговорил:

— Старейшины, мы уйдем отсюда искать новые земли.

В этот вечер женщины и дети отправились на возделанные поля и собрали все, что там выросло. Пусть касонго не достанется ни крошки пищи, которую едят каламба! А мужчины убили всех домашних животных. Пусть касонго не смогут принести в жертву богам ни одной птицы, принадлежащей каламба!

Когда стемнело, Каленга пошел проститься со своими предками и просить их, чтобы они защитили его и его народ, попавший в беду. Потом пришли старейшины и колдуны, и тогда люди все вместе долго молились возле могил вождей.

Глубокой ночью, без песен и плясок, глубокой печальной и безмолвной ночью каламба покидали холмы, выстроенные термитами, в которых они столько лет прожили в мире и благополучии.

Люди присели на корточки вокруг костров, положив возле себя большие узлы с запасами пищи, связанные плетенными из травы веревками. Они готовы отправиться, куда захотят их повести вождь и старейшины. Они понимали, что никогда больше не вернутся к своим жилищам, но никто не жаловался. Люди молчали, объятые глубокой тоской.

Никто не рассказывал сказки. Не было слышно печальной музыки кисанже. Мужнины курили длинные трубки, не произнося ни слова. Рядом с ними тихо издыхали женщины, украдкой вытирая слезы, боясь прогневить мужей. Только дети громко плакали, потревоженные в непривычное время, испуганные холодом и темнотой. Вдали завывали дикие собаки.

Но вот появилась луна, поднялась высоко в небо и, следуя своим путем, закатилась за лес.

На рассвете старики поднялись и пошли по направлению и лесу. Народ последовал за ними. Когда со стороны реки и селение прибежал запыхавшийся каламба, стоявший на страже у боре га реки, и нем оставался только один вождь.