Истории Дальнего Леса

Серафим тяжело вздохнул и бережно раздвинул опавшие сухие листья. Он без особого труда нашел металлическую пулю, спокойно лежавшую на земле прямо около него. А потом волк Серафим, оглядевшись вокруг, достал мешочек со всяким мелким скарбом и положил так нежданно найденную им блестящую на солнце несуразность, уставшую от своего стремительного полета.

Меж тем ветер умчался куда-то очень далеко. Наступало время обманчивого тепла, когда кажется, что все еще можно вернуть. Вот только пройдет несколько плаксивых ветреных дождей, холода отступят, и снова настанет лето. Но последние теплые дни осени могут подарить память летнего тепла и надежду на то, что за вслед за всякой, даже самой долгой зимой обязательно придет весна.

Серафим пошел дальше по тропинке, прочь от леса к подножию неизвестных ему гор, и пуля показывала ему дорогу на юг. Так и дошел он до берега моря.

На берегу он увидел в длинной лодке полусонного крота, который согласился его перевезти на другой, южный берег.

— И куда же ты все бредешь по свету, — медленно проговорил крот, налегая на весла. — От себя не убежишь. Я вот живу себе спокойно — всегда могу остаться или на том берегу, или на этом. Но мне нравится и там и здесь. Поэтому и плаваю все время между ними — берегом Сказок и берегом Надежды.

— А ты не боишься так и уснуть однажды в своей лодке, оставшись без надежды и без сказки, посередине неласкового моря?

— Так однажды и будет. Это совсем не страшно. Но я наедине со своими мыслями, где бы я ни был. Мои мысли не изменятся совсем, даже если я окажусь на крайнем юге или крайнем севере. Мой дом — эта лодка.

— Мне проще: тянет на юг, и всё.

— Знаешь, — сказал задумчиво крот, — туман постепенно уходит. Я этого и ждал. Значит, на самом деле тебя можно перевезти на Сказочный берег. В Архипелаге Сказок так принято — только немногим открывается дорога сквозь туман к сказочным берегам. Повезло тебе и твоей странной спутнице, спящей в твоем мешочке.

Так Серафим и его новый талисман оказались на самом южном острове Архипелага Сказок. А там и до Дальнего Леса совсем недалеко.

Крот замолчал и просто налегал на весла. Меж тем отступающий туман обнажил зеленый берег, который приближался с каждой минутой. Вскоре лодка причалила к пугающему своей таинственностью берегу, который ученый крот называл Сказочным.

Как только ступил Серафим на лесную тропинку, он что-то хотел сказать оставшемуся в лодке кроту. Но внезапно вернулся густой туман, в котором исчезли и лодка, и странный крот-путешественник.

Серафим раскрыл свой мешочек и достал пулю, с которой он так неожиданно встретился.

— Ну вот видишь, — радостно проговорил Серафим, — мы с тобою добрались до южного берега сказки. У нас все получится…

— Знаешь, Серафим, — звонко отозвалась пуля, — мне почему-то хочется тебе поверить. В моей жизни было мало добра, может быть, оно придет с тобой и этим лесом. Теперь уже — навсегда.

А к Серафиму пришло чувство покоя. Показалось ему, что он бежал всю жизнь именно сюда, в Дальний Лес. Поэтому, пройдя еще немного по тропинке и увидев пенек от огромного дерева на освещенной приветливым солнцем поляне, решил Серафим посидеть на этом пеньке и подумать о переменах в своей жизни.

Меж тем хорек Василий, совершая свой утренний моцион, или, проще говоря, проснувшись несказанно рано и решив поискать вдохновение под соседними кустами, важно шествовал по лесной тропинке. И тут он увидел незнакомого волка, расположившегося на пеньке и внимательно рассматривающего какой-то мелкий предмет из желтого металла.

— Ой, — невольно вырвалось у Серафима, увидевшего незнакомого хорька.

— Ой, — произнес в ответ Василий, поднимая слетевший от неожиданности с его головы малиновый берет.

— Ой-ой-ой, — повторило Лесное Эхо.

Наступила неловкая пауза, которую вскоре нарушила пуля, абсолютно лишенная трепетной и чувственной волнительности.

— Давайте знакомиться, — медленно и с особым достоинством промолвила она, — пуля охотничья. Экс-пан-сив-ная.

Никто ей не ответил. Василий совершенно не знал, что же это, вообще говоря, такое пуля и зачем она есть на белом свете. Серафим знал о пулях все, но вот последнее слово «экспансивная», произнесенное демонстративно медленно, по слогам, поставило и его в тупик.

Пауза тем временем неожиданно затянулась, став загадочной и пугающей. Удовлетворившись произведенным эффектом, пуля небрежно добавила:

— С недавних пор я в отставке. Не воюю больше. Устала я от стремительных полетов, да и дульная скорость уже, с возрастом, совсем не та. Так что работаю навигатором южных путей у одного быстроходного путешественника.

— А я и не заметил, что вас куда-то отставили, — простодушно сказал Василий, — но рад приветствовать новых персонажей в Дальнем Лесу. А вы, любезный волк, и есть тот быстроходный путешественник?

— Я и есть, — подтвердил Серафим. — Бежал, я бежал, да видно, хватит. Устал. Тихо тут у вас, и охотников не видно. А вы-то кем будете?