Истории и легенды старого Петербурга

Из объявлений также видно, что в одно время в Петербурге было значительно больше рек, чем теперь, причем некоторые из них носили весьма необычные и самобытные названия. Слышал ли кто-нибудь, например, о речках Металовке, Негодяевке или Саморойке? Название Металовка – нерусского происхождения, да и к металлу не имеет никакого отношения. Когда-то неподалеку от устья Фонтанки находилась финская деревушка Метилле, а рядом с ней – маленькая речонка. В первые годы существования Петербурга этот населенный пункт звался просто «чухонской деревней» (так она значится на плане Зихгейма 1738 года), но спустя два десятилетия финское название обрусело и превратилось в деревню Металову, а безымянная речушка – в Металовку.

В одном из июньских номеров «Ведомостей» за 1758 год можно встретить такое объявление: «Лейб-гвардии Измайловского полку капитана Е. Щербинина желающим нанять… двор, состоящий за Измайловским парадным местом при деревне Металове на речке Металовке… могут осведомиться у оного капитана».

Еще на исходе XVIII века в столице существовала Металловская улица (см. «Описание Петербурга» И. Георги), но речка к тому времени приобрела, неизвестно по какой причине, совсем уж свойское название – Таракановка. В 1900-х ее частично засыпали, а образовавшуюся улицу нарекли Таракановской. Ныне это улица Циолковского.

М.Я. Виллие. Угол Кирочной и Потемкинской улиц

Схожий конец ожидал и речку со столь выразительным прозвищем Негодяевка. Впрочем, у тех, кто его дал, вероятно, и в мыслях не было намекать на то, что по ее берегам обитают исключительно негодяи; скорее оно относилось к ни на что не годной, на их взгляд, речушке, где и рыба-то вряд ли водилась. Протекала Негодяевка (или Негодяйка, как она обозначена в справочной книге «Нумерация домов в С.-Петербурге» 1836 года) «с Выгонного поля, чрез Бабурин переулок (ныне улица Смолячкова), Сампсониевский проспект и Зеленков переулок до Б. Невки».

В середине XIX века часть теперешней Беловодской улицы, выходившая к Большой Невке, именовалась Негодным переулком, который, несомненно, обязан был своим обидным прозвищем близкому соседству все той же Негодяевки, или Негодяйки. К 1849 году средняя ее часть была уже засыпана и оставались лишь начало и конец; через место ее впадения в Большую Невку был перекинут мостик. Окончательно речка Негодяйка исчезает с городских планов только в 1900-х годах, после застройки кварталов между Бабуриным переулком и новообразованной Тобольской улицей.

Что касается Саморойки, которая, судя по названию, сама (хотя и не без помощи людей) прорыла себе русло, то она вытекала из Лиговского бассейна, устроенного для снабжения водой фонтанов Летнего сада, и, как видно на плане 1738 года, первоначально впадала в небольшой естественный водоем, сообщавшийся с Невой; надо полагать, что таким образом в бассейне поддерживался постоянный уровень воды. Позднее Саморойку стали использовать для подпитки прудов Таврического сада, и еще в 1890-х она пересекала Кирочную и Виленский переулок, но в начале XX века речку заключили в трубу, и теперь о ней напоминает лишь Фонтанная улица рядом с Мальцевским рынком, проходящая поверх ее русла.

Помимо названных, в устной традиции жителей Петербурга бытовало немало и других топонимов, так никогда и не ставших официальными наименованиями. Чаще они относились к природным особенностям данной местности, как, например, Пески, о которых и пойдет речь далее.

Пески, переставшие быть Песками

Из множества некогда существовавших, пусть и неофициальных, но весьма выразительных городских топонимов – Бугорки, Графский пролом, Большие Пеньки, Костыль, Чекуши, Вшивая биржа и т. д. – до нас дошли единицы, да и те употребляются все реже, постепенно выходя из обихода. Если и можно иной раз услышать Семенцы или Пески, то разве что от старожилов, а молодежь не знает их вовсе.

Между тем каждое из перечисленных названий отражает какую-либо особенность данной местности, историческую, бытовую или просто геологическую, как в случае с Песками, сделавшимися невидимыми для глаза под толстыми наслоениями вначале булыжных, а затем асфальтовых мостовых. Именно песчаная почва дала наименование большому, когда-то окраинному участку Петербурга в районе нынешних Советских (до 1923 года – Рождественских) улиц.

Двести пятьдесят лет назад здесь обосновалась слобода Конторы строения домов и садов, в которой обитали служащие этого учреждения, а помимо них – многочисленные рабочие и ремесленники, занятые на строительстве дворцов и зданий Придворного ведомства. По свидетельству И. Георги, относящемуся к 1794 году, «слобода… лежит в виде косого четвероугольника на открытом поле, по Лиговскому каналу. Она содержит в себе деревянные жилища… военных и штатских служителей, также церковь Рождества Христова. Улицы здесь почти все немощеные».

План Рождественской части