Истории иркутских охотоведов. 50 лет вместе. Том второй

– с 2008 по 2020 годы – начальник отдела по охране, контролю и регулированию численности объектов животного мира и среды их обитания областного управления по охране животного мира;

– с 2020 года начальник отдела ГБУ Амурской области «Дирекция по охране и использованию животного мира и ООПТ».

Женился 11 августа 1978 года, жена Валентина, учитель истории. Родили дочь Татьяну в 1978 году и сына Степана в 1982 году. Имеем двух внуков – Арсения и Назара.

К празднику

В прежние времена, как многие ещё помнят, День Великой Октябрьской Социалистической Революции – 7 ноября – отмечался широко. Это не только праздничные плакаты и демонстрации по главным площадям городов и сёл, но и традиционные обильные застолья. Конечно, на столах чаще подавалась свежина с домашнего подворья. Но особым спросом пользовалась дичь. В Амурской области самым желанным из дичи, в виду своей вкуснотищи, было мясо косули, или «козы», как её здесь называют местные жители. И подать из неё блюдо гостям к праздничному столу хотели многие. Промысловые заготовки косули в Мазановском районе проводил госпромхоз «Мазановский», в котором я работал охотоведом после окончания Иркутского сельхозинститута. Охотники-промысловики, вооружённые винтовками-трёхлинейками, на лошадях, специально в начале охотничьего сезона, заезжали в косульи угодья «козовать», потом уже двигались дальше к верховьям рек за соболем и лосем.

Как-то в конце семидесятых, когда я ещё был молодым охотоведом, директор госпромхоза перед праздником даёт мне задание съездить к охотникам и привезти добытых косуль, чтобы эту вкуснятину успели купить свои работники и, самое главное, местные начальники – райкомовские, райисполкомовские. Стоило это мясо тогда по прейскуранту недорого – всего полтора рубля за килограмм, и брали его с превеликим удовольствием, а ввиду ограниченного ресурса, продавалось оно только по разрешению директора.

Ехать к охотникам я должен был с водителем Виктором на ГАЗ-66, примерно за 100 километров, в верховья р. Гирбичек. Утром 4 ноября мы благополучно выехали. Снега к этому времени ещё не было вообще, хотя морозцы поддавливали, и земля хорошо подмёрзла. Без особых приключений, ещё засветло, добрались до места. На зимовье нас ждали пятеро промысловиков – Василий, Фёдор, Владимир, Пётр и Никифор. Они знали, что машина приедет, и постарались добыть, кто сколько успеет, чтобы не ударить, как говорится, «лицом в грязь» перед руководством госпромхоза. В те времена очень хорошо работало так называемое «социалистическое соревнование». Всем доводился план – чего и сколько должен сделать каждый (по пушнине, мясу, дикоросам), и дважды в год, весной и осенью, подводились итоги с поощрениями передовиков. Это очень даже стимулировало промысловиков: хорошо поработаешь – больше заработаешь, ещё тебе почёт, уважение и дополнительное поощрение! Вот и старались охотники.

Учитывая, что сезон охоты начинался с 1 ноября, к нашему приезду отстрелять смогли немного – по 5–7 косуль, но самый добычливый Никифор добыл их десяток и ещё лося. Добыча каждого лежала в отдельных кучках, накрытая шкурами. Куча Никифора смотрелась самой большой. Этот охотник выделялся среди всех. Был он приятен внешне – большой, сильный, остёр на слово, отличался хорошим юмором и большой работоспособностью. Всегда старался добыть больше всех, заработать побольше, но при этом оставался крайне скуп и своего не упускал.

Предполагая, что предстояло ночевать, а народу собралось много, решили сварить на вечер побольше шурпы из «козлятины». Тут, уже почти по тёмному, приехал на лошади ещё один охотник, Алексей. Промысловики, что были на зимовье, охотились бригадой, а этот предпочитал самостоятельно. Он сначала расставлял капканы на пушнину а потом уже промышлял мясо, потому и привёз всего одну косулю, да ещё собаки наткнулись на берлогу, и ему удалось добыть медведя. Пока разговаривали, он разделал косулю и тушу подвесил, чтоб замёрзла, как положено по стандарту на сдачу. Тем временем Никифор, как самый активный, стал готовиться варить шурпу. Взял ведро, вышел из зимовья и вернулся с полным ведром нарубленной козлятины. Понятно, я подумал, добыл он больше других и ему приятно угостить товарищей. Шурпа варилась на печке и заполняла ароматом всё помещение. Получилась добротная, наваристая. Под разговоры и байки Никифора наелись, обговорили основные новости, сытые и довольные легли спать, кто где пристроился. Проснувшись утром и выйдя из зимовья, я увидел, что от единственной косули, которую добыл Алексей, почти ничего не осталось. Оказывается, Никифор вечером накормил всех его добычей, при этом свою кучу мяса оставил в целости. Я поинтересовался, почему он так поступил? На что он без смущения отпарировал: «Эта свеженькая вкуснее, чем его вчерашние да позавчерашние». Алексей, может быть, тоже слегка опешил, когда увидел жалкие остатки мяса, тоскливо висящие на вешалах, но особо вида не подал.