Истории из рюкзака (СИ)

На самом деле, Костей мог бы съесть еще очень много. Раскаленный уголь ему не нравился, однако не причинял таких неудобств, как Илие. Тому явно было не по себе — после шестой плошки коренастый тот раскраснелся, черные волосы взлохматились, по щекам потек пот.

«Ладно, так и быть, — подумал Костей. Пусть хоть немного порадуется».

— Не могу больше! — заявил Костей, когда дядька Хорс поставил перед ним седьмую тарелку, до конца наполненную пышущим углем.

Рядом послышался облегченный вздох — Илия отчерпнул от своей порции только одну ложку, и отодвинулся от стола.

— Я же говорил, — сказал он дрожащим от торжества голосом. На самом деле Илия чувствовал — еще немного, и ему станет совсем худо. А как хочется самому младшему в большой семье стать первым хоть в чем то.

— А еще… никогда не поверю, что ты можешь выпить больше, чем я, — задорно провозгласил новоиспеченный победитель.

Костей только вздохнул:

— Ну, давай, попробуй…

Некоторое время Александр сидел в кресле тихо.

— И это все? — спросил он наконец.

Дед от неожиданного вопроса даже крякнул.

— Ну, знаешь… Не так то просто с ходу начинать… Ты вообще узнал героев?

— Илия это скорее всего Илья-пророк, — блеснул эрудицией Александр. — Который потом станет Перуном. Правильно?

— Правильно, только наоборот… Хотя, в принципе… При каждом перерождении каждый получает новое имя, как и у людей. Был Сережа, а ушел в монастырь — стал Пануфтием. Или Гермогеном…

— Дед, а почему у тебя прямо вот ни с того, ни с сего? Прямо посередине начинается, посередине заканчивается?

— Вообще это называется авторским замыслом. Но в нашем случае, — дед почесал голову. — У нас есть кое-какая информация о том, как Перун родился. Известно что он делал, когда стал взрослым. Не думаю, что это стоит переписывать. А вот юность этого молодого, хм… человека — упущена. Я и подумал — мало ли что с ним может случиться? Тут главное — чтобы герой начал жить. Что он ест? Где гуляет. Как работает и как тренируется. Чтобы мы почувствовали его присутствие рядом…

— Леля — это огневица, дух огня?

— Да, она их сестра.

— Хорс значит дядка, брат отца, — продолжал Александр «взрослым» голосом. Сам себе он сейчас казался неимоверно важным. — А кто у них отец-мать? Может бабушка и дедушка?

— Ты мне лучше скажи, как мне в это Семаргла ввести? — попросил дед.

— А кто такой Семаргл?

— Многие, и я соглашаюсь, считают его собако-птицей. Хотя функции у него далеко не грифоновские. Он — некий вестник. И у меня такое впечатление, что это одно из немногих существ, способное… гм… развоплотить богов.

Дед снова поскреб свою шевелюру, и продолжил:

— Сталкивать их лоб в лоб невозможно. Хотя известно, что Перун и был победителем очень могущественных зверей. Сейчас же Семаргл их всех одним крылом забьет, и не заметит…

— Тогда нужно сделать так, чтобы он дружил с ними, — рассудительно сказал Александр. — А еще лучше — охранял.

— Да, несомненно, — произнес пожилой человек как раз с сомнением. — Но вот так сразу… Просто написать — «а в сарае у них сидел Семаргл»… оно… знаешь… несколько неуместно.

— Ну, пусть у него другое имя пока будет, — отозвался внук.

— Другие имена у него еще пострашней, — ответил дед. — Симург, охраняющий мировое древо.

— А назови его «миренден»! — вдруг сказал Александр.

— А кто это такой — миренден?

Мальчик пожал плечами:

— Понятия не имею. Просто пришло в голову. Давно придумал. Это такие существа из моих…

— … фантазий? — дед пристально посмотрел на внука. — Ну…

— Что «ну»? — не понял Сашка.

— Ну, кто там еще в твоих фантазиях обитает? Кроме миренденов, — спросил дед смеясь. — Давай, колись, сявка.

— Бекены есть, — с ноткой обиды начал Саша. — Велмоты есть.

— Стоп-стоп-стоп, — быстро сказал дед. — А то меня тоже с тобой понесет. В края неизведанные. Получится вместо славянской сказки — фэнтези о упырях и динозаврах. Давай по порядку. Бекены это кто?