Истории, которых не могло быть

Утром бабушка показывала напряденное. «Смотри-ка, нитка ровная, гладкая. И ни одного узелка. А вначале-то что было — и смех, и грех — напутает, напутает, навертит, навертит, насилу распутаю. Научился, видишь. Человеку — и то надо учиться, а ему-то тем более. Без навыка ничего не делается».

— Бабушка, а он не злой?

— Нет — нет. Ежели он полюбит хозяев, то завсегда помогает им. А любит он только честных, трудолюбивых.

— А лентяев?

— Ой, не говори… Таким старается навредить. То печь заставит дымить, то пряжу перепутает, то нужную вещь спрячет, да так, что насилу отыщешь.

— А что он кушает?

— А ничего не ест. Ну, я-то его угощаю. На ночь пирог морковный оставлю, а то кусок сахару. Пусть полакомится.

Толик сидел за столом и улыбался. Я его потом по секрету спросила:.

— Дядя Толя, ты домового видел?

— Не. Я сплю, как убитый…

— А я видела. Он надевает бабушкину шашмуру и шаль на плечи…

— Да ну? — удивился Толька. — Но ты молчи…

Ну, я, конечно, по секрету всем подругам рассказала про Домового. Вскоре обе деревни уже знали, что у нашей бабушки живет Домовой и прядет ей. Смеялись. Не верили. Думали, что я во сне это увидела. Но бабушка при спросе не отрицала, показывала пряжу и хвалила Домового.

Каково же было мое разочарование, когда я впоследствии узнала, что прял вместо Домового… Толька. А он оправдывался: «Ну, что ты? Ведь я не девчонка, чтобы прясть — засмеют. А у бабушки твоей, моей мамки, руки больные, надо было ей помочь. Вот я и решил это делать ночами. Бабка-то твоя вначале не понимала, кто пряжу путает, мотает. На котят думала. Но потом догадалась, что это я от неуменья, но виду не подавала. Дед-то твой тоже догадывался, но только крякал. А подглядела это дело в окно одна баба-соседка. Притащило ее зачем-то, дверь закрыта, она в окно стучать. Ну и увидела, глазастая.»

Это, конечно, было не настоящее чудо. Но долго я в него верила, так и осталось в памяти как Первое чудо.

Довелось мне столкнутся и с подлинными чудесами.

Одно произошло, когда я училась в третьем классе в заводском поселке Майкар. Это от нашей деревни в девяти километрах. И у нас в деревне был третий класс, но моя мать — сама учительница — хотела видеть свою дочь образованной, а в той школе уже с третьего класса изучали немецкий язык. Да и отец в Майкаре работал бухгалтером на заводе. Поэтому отдали меня туда.

Жили мы на квартире у татарской семьи — тогда там много татар работало на заводе. Уходили в Майкар на целую неделю. Иногда дед подвозил (зимой он работал в извозе), но чаще всего добирались пешком. А на субботу возвращались домой. Я дожидалась отца после уроков, и домой мы шли вместе. Но в тот злополучный день я решила не ждать, и после уроков пошла домой одна. Погода была хорошая, чуть-чуть сыпал снежок. Не холодно. Иду и песенки напеваю. С отцом тоже всегда пели — он такой певун был, песен знал штук триста.

Прошла километра четыре. Вот и Бусыгинская гора показалась, а на ней татарское кладбище. Их не хоронили вместе с христианами в общем могильнике, который был за Майкаром. Нехристей и басурманов хоронили отдельно. Крестов не ставили. Если кто не знает, то и не заметит, что это могильник. Но я знала — отец как-то сказал.

Дошла я до этого могильника и забоялась. Вспомнила легенду о том, как приказчик заводской погубил одного парня-татарина из-за его невесты. И еще вспомнила, как люди рассказывают, что ночами на Бусыгинской горе лошади танцуют, и гармошка татарская играет. Говорили, что души умерших татар превращаются в лошадей.

Испугалась я, но назад не побежала. Перекрестилась и пошла под гору мимо татарского погоста. Иду и шепчу: «Господи! Помилуй! Господи, помилуй!» Спустилась с горы и облегченно вздохнула. Пошла по дороге дальше. И надо же мне было оглянуться! Глянула назад — а за мной бегут шесть или семь жеребят. Я с перепугу в снег забрела, достала из сумки пенал и вокруг себя пеналом круг очертила. Жеребята добежали до меня и начали по кругу бегать. Обежали несколько раз и поскакали назад за Бусыгинскую горку. Ни один жеребенок меня не лягнул, не укусил. А я стояла ни жива, ни мертва. Когда жеребята скрылись за горой, я перекрестилась, вышла на дорогу, вытряхнула из валенок снег и пошла потихоньку домой. Скоро меня нагнала подвода. Мужик с пареньком подвезли меня до самого дома.

Мать не поверила моему рассказу. Да и никто не верил. Никаких жеребят там быть не могло. Говорили, что я все это во сне увидела. Но я же хорошо помню, что не спала. Да и как тут вблизи могильника уляжешься спать в сугроб? И пенал потерялся…

Я до сих пор это странное явление не могу понять. Знаю, что чудес на свете не должно быть, но если они случаются, то что уж тут делать?

Участницей ещё одного невероятного приключения мне довелось стать, когда я временно жила у тетки в Березниках. Училась я тогда уже в четвертом классе.